Посторонний. Миф о Сизифе. Калигула - [79]

Херея. Думаю, нам лучше на этом кончить.

Калигула. Нет еще. Чуточку терпения, хорошо? Смотри, вот я держу это доказательство. Я воображаю, что без него не могу вас казнить. В этом моя прихоть и мой отдых. А теперь гляди, во что обращаются доказательства в руках императора.

Подносит табличку к факелу. Херея подходит ближе. Между ними факел.

Табличка тает.

Калигула. Видишь, заговорщик! Она тает, и, по мере того как исчезает это доказательство, заря невинности занимается на твоем лице. У тебя чудесные, чистые черты, Херея. Как прекрасен невинный человек, как прекрасен! Оцени мое могущество. Самим богам не дано возвращать невинность, не послав сначала кары. А твоему императору потребовался только язычок пламени, чтобы сделать тебя снова безгрешным и бесстрашным. Продолжай, Херея, доведи до конца великолепные рассуждения, которые я от тебя услышал. Твой император ждет отдыха. Это его собственный способ жить и быть счастливым.

Херея тупо смотрит на Калигулу. Делает едва заметное движение, словно понял, открывает рот, чтобы заговорить, – и внезапно уходит. Калигула все держит табличку над огнем и, улыбаясь, провожает Херею взглядом.

Занавес

Действие четвертое

Сцена первая

Сцена погружена в полумрак. Входят Херея и Сципион. Херея идет направо, потом налево и возвращается к Сципиону.

Сципион (с замкнутым выражением). Чего ты от меня хочешь?

Херея. Время торопит. Мы должны быть тверды в том, что задумали.

Сципион. Кто тебе сказал, что я не тверд?

Херея. Ты не пришел на нашу вчерашнюю встречу.

Сципион (отворачиваясь). Это правда, Херея.

Херея. Сципион, я старше тебя и не привык просить помощи. Но ты мне действительно нужен. Ответственность за такое убийство должны взять на себя люди, достойные уважения. В этой возне уязвленных самолюбий и низких страхов чистые побуждения только у нас с тобой. Я знаю, если ты нас и покинешь, то ничего не выдашь. Но не в этом дело. Я хочу, чтобы ты был с нами.

Сципион. Понимаю. Но клянусь тебе, я не могу.

Херея. Значит, ты с ним?

Сципион. Нет. Но я не могу быть против него. (Молчит, потом глухо.) Если бы я его убил, мое сердце все равно осталось бы с ним.

Херея. Ведь он убил твоего отца!

Сципион. Да, с этого все начинается. Но на этом все и кончается.

Херея. Он отрицает то, что ты признаешь. Он глумится над тем, чему ты поклоняешься.

Сципион. Это правда, Херея. Но во мне есть что-то похожее на него. Одно и то же пламя сжигает нам душу.

Херея. Бывают минуты, когда надо выбирать. Я заставил замолчать в себе то, что могло быть на него похоже.

Сципион. Я не могу выбирать, потому что, кроме своей боли, я чувствую еще и его боль. Несчастье мое в том, что я все понимаю.

Херея. Значит, твой выбор – признать его правым.

Сципион (на крике). О, поверь, Херея, я больше никого, никого никогда не признаю правым!

Пауза. Смотрят друг на друга.

Херея (с волнением, подходя к Сципиону). Пожалуй, я ненавижу его еще сильнее за то, что он с тобой сделал.

Сципион. Он научил меня требовать бесконечного.

Херея. Нет, Сципион, он отнял у тебя надежду. А отнимать надежду у юной души – преступление тяжелее всех, что он совершил до сих пор. Клянусь тебе, этого одного мне достаточно, чтобы дать волю гневу и убить его. (Направляется к выходу.)

Входит Геликон.

Сцена вторая

Геликон. Я тебя искал, Херея. Калигула устраивает здесь вечеринку для друзей. Ты должен на ней присутствовать. (Поворачивается к Сципиону.) А ты не нужен, голубочек. Можешь идти.

Сципион (уходя, оборачивается к Херее). Херея!

Херея (очень мягко). Да, Сципион.

Сципион. Попытайся понять.

Херея (очень мягко). Нет, Сципион.

Сципион и Геликон уходят.

Сцена третья

Лязг оружия за кулисами. Справа появляются два стражника. Они ведут старого патриция и первого патриция, которые выказывают все признаки страха.

Первый патриций (стражнику, стараясь придать своему голосу твердость). Но чего, в конце концов, от нас хотят в такой поздний час?

Стражник (указывая на кресла с правой стороны). Садись сюда.

Первый патриций. Если нас хотят казнить, как прочих, то такие сложные приготовления ни к чему.

Стражник. Садись сюда, старый осел.

Старый патриций. Сядем. Этот человек ничего не знает, это ясно.

Стражник. Да, моя прелесть, это ясно. (Уходит.)

Первый патриций. Ведь я же знал, что надо спешить. А теперь нас ждет пытка.

Сцена четвертая

Херея (спокойно усаживаясь в кресло). Что тут происходит?

Первый патриций и старый патриций (хором). Заговор раскрыт.

Херея. И что же?

Старый патриций (дрожа). Это значит – пытка.

Херея (невозмутимо). Я припоминаю, что Калигула дал восемьдесят одну тысячу сестерциев воришке-рабу, который не сознался под пыткой.

Первый патриций. До чего же мы дошли.

Херея. Нет, это просто доказывает, что он ценит мужество. Вы должны были это иметь в виду. (Старому патрицию.) Если нетрудно, перестань так стучать зубами. Я не выношу этот звук.

Старый патриций. Но я…

Первый патриций. Ну, довольно. Мы рискуем жизнью.

Херея (невозмутимо). Вы знаете любимую присказку Калигулы?

Старый патриций (чуть не плача). Да. Он говорит палачу: «Убивай помедленней, пусть он почувствует, что умирает».

Херея. Нет, еще лучше. Поглядев на казнь, он зевает и говорит совершенно серьезно: «Чем я больше всего восхищаюсь, так это своей бесчувственностью».