Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1 - [30]
Схема 1.3: Внутренняя логика коммунистических режимов. Темно-серый цвет обозначает первопричину, серый – вытекающий из нее тип личных отношений, а светло-серый – институциональные последствия. Переработанный материал на основании: Корнаи Я. Социалистическая система.
В отличие от традиционных и феодальных структур докоммунистических обществ при коммунистическом режиме происходит бюрократизация. Это сказывается на личных отношениях следующим образом:
• Формальные (бюрократические) сети. Поскольку основным средством коммунистического переустройства общества являлось государство, был создан обширный аппарат принуждения, по отношению к которому люди находились в подчиненном положении, лишившись свободы в пользу центрального планирования через формальные бюрократические каналы. Преемственность между этой общественной структурой и традиционными феодальными сетями хорошо иллюстрируют региональные партийные секретари СССР, которые не ликвидировали патрональные сети, а культивировали их в качестве центральных акторов. Как объясняет Хейл, «региональные ‹…› партийные секретари, знаменитые „советские префекты“ ‹…› были незаменимым ядром в наиболее важных сетях, создавая и развивая огромные массивы неформальных отношений со всеми, кто готов обмениваться услугами, когда возникает такая необходимость»[134]. Как показывает приведенный пример, даже неформальные сети возникали в рамках формальной структуры, которая определяла, кто имеет доступ к власти и ресурсам в системе. Важность патронажа, которая обеспечила ему долгую жизнь, заключалась в том, что люди при коммунистических режимах стремились преодолеть товарный дефицит, который был системным последствием бюрократической координации в экономике[135].
Если говорить об элитах, то, как и в феодальную эпоху, их формальным отношениям была присуща большая степень неформальности. Как объясняет Алена Леденёва, в СССР «личные связи стали частью институционального порядка, они индивидуализировали и поддерживали власть. ‹…› В советское время устные и личные приказы были гораздо важнее и исполнялись намного более строго, чем письменные указы и распоряжения ‹…›. Примат неформальных устных приказов и неофициальных договоренностей отражал слабость законов, [а также] кулуарную секретность и недоверие»[136]. Однако следует отметить, что эти неформальные отношения формировались внутри формальной сети, то есть между официальными членами номенклатуры и в соответствии с бюрократической иерархией партии. При изучении партийных конфликтов и различий в уровне власти между теми, кто формально находится на властных позициях одинакового уровня, классическая «советология» не может игнорировать тот факт, что само наличие неформальной власти возможно только внутри формальной партийной структуры, поскольку, не будучи членом политического комитета, никто не может осуществлять реальную власть и влиять на принятие решений[137].
• Номенклатура (бюрократические патронально-клиентарные сети). В новой правящей элите патронально-клиентарные отношения также приняли бюрократическую форму. Она представляла собой пирамидальную патрональную сеть, так называемую номенклатуру, в которую вошли все принимающие решения вышеупомянутые лица, члены марксистско-ленинской партии, от политбюро до директоров предприятий. Другими словами, номенклатура была реестром руководящих должностей, как партийных (принимающих политические решения на национальном и местном уровнях), так и административных (принимающих решения в государственных компаниях и других учреждениях, работающих согласно генеральному плану)[138].
Так, трансформация феодальных патронально-клиентарных отношений в бюрократические показывает, как коммунисты, утверждавшие, что положили конец феодализму, сами опирались на феодальные традиции. В царские времена в Табеле о рангах, учрежденном Петром Великим в 1722 году[139], было установлено два типа дворянства: потомственное и личное. Личное дворянство находилось в более низком положении по отношению к потомственному, поскольку у первых не было права иметь поместье и крепостных, а их дети не могли наследовать дворянский титул (так как оно не было наследственным)[140]. В целом коммунистический режим продолжил логику Табеля о рангах, но главное отличие заключалось в том, что упразднение частной собственности положило конец потомственному дворянству. В то же время появилось новое личное дворянство, также без права накапливать богатство и передавать наследникам свое положение в виде членства в номенклатуре.
После распада Советского Союза страны бывшего социалистического лагеря вступили в новую историческую эпоху. Эйфория от краха тоталитарных режимов побудила исследователей 1990-х годов описывать будущую траекторию развития этих стран в терминах либеральной демократии, но вскоре выяснилось, что политическая реальность не оправдала всеобщих надежд на ускоренную демократизацию региона. Ситуация транзита породила режимы, которые невозможно однозначно категоризировать с помощью традиционного либерального дискурса.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.
Книга выдающегося польского логика и философа Яна Лукасевича (1878-1956), опубликованная в 1910 г., уже к концу XX века привлекла к себе настолько большое внимание, что ее начали переводить на многие европейские языки. Теперь пришла очередь русского издания. В этой книге впервые в мире подвергнут обстоятельной критике принцип противоречия, защищаемый Аристотелем в «Метафизике». В данное издание включены четыре статьи Лукасевича и среди них новый перевод знаменитой статьи «О детерминизме». Книга также снабжена биографией Яна Лукасевича и вступительной статьей, показывающей мучительную внутреннюю борьбу Лукасевича в связи с предлагаемой им революцией в логике.
М.Н. Эпштейн – известный филолог и философ, профессор теории культуры (университет Эмори, США). Эта книга – итог его многолетней междисциплинарной работы, в том числе как руководителя Центра гуманитарных инноваций (Даремский университет, Великобритания). Задача книги – наметить выход из кризиса гуманитарных наук, преодолеть их изоляцию в современном обществе, интегрировать в духовное и научно-техническое развитие человечества. В книге рассматриваются пути гуманитарного изобретательства, научного воображения, творческих инноваций.
Книга – дополненное и переработанное издание «Эстетической эпистемологии», опубликованной в 2015 году издательством Palmarium Academic Publishing (Saarbrücken) и Издательским домом «Академия» (Москва). В работе анализируются подходы к построению эстетической теории познания, проблематика соотношения эстетического и познавательного отношения к миру, рассматривается нестираемая данность эстетического в жизни познания, раскрывается, как эстетическое свойство познающего разума проявляется в кибернетике сознания и искусственного интеллекта.
Автор книги профессор Георг Менде – один из видных философов Германской Демократической Республики. «Путь Карла Маркса от революционного демократа к коммунисту» – исследование первого периода идейного развития К. Маркса (1837 – 1844 гг.).Г. Менде в своем небольшом, но ценном труде широко анализирует многие документы, раскрывающие становление К. Маркса как коммуниста, теоретика и вождя революционно-освободительного движения пролетариата.
Книга будет интересна всем, кто неравнодушен к мнению больших учёных о ценности Знания, о путях его расширения и качествах, необходимых первопроходцам науки. Но в первую очередь она адресована старшей школе для обучения искусству мышления на конкретных примерах. Эти примеры представляют собой адаптированные фрагменты из трудов, писем, дневниковых записей, публицистических статей учёных-классиков и учёных нашего времени, подобранные тематически. Прилагаются Словарь и иллюстрированный Указатель имён, с краткими сведениями о характерном в деятельности и личности всех упоминаемых учёных.
В августе 2020 года Верховный суд РФ признал движение, известное в медиа под названием «АУЕ», экстремистской организацией. В последние годы с этой загадочной аббревиатурой, которая может быть расшифрована, например, как «арестантский уклад един» или «арестантское уголовное единство», были связаны различные информационные процессы — именно они стали предметом исследования антрополога Дмитрия Громова. В своей книге ученый ставит задачу показать механизмы, с помощью которых явление «АУЕ» стало таким заметным медийным событием.
В своей новой книге известный немецкий историк, исследователь исторической памяти и мемориальной культуры Алейда Ассман ставит вопрос о распаде прошлого, настоящего и будущего и необходимости построения новой взаимосвязи между ними. Автор показывает, каким образом прошлое стало ключевым феноменом, характеризующим западное общество, и почему сегодня оказалось подорванным доверие к будущему. Собранные автором свидетельства из различных исторических эпох и областей культуры позволяют реконструировать время как сложный культурный феномен, требующий глубокого и всестороннего осмысления, выявить симптоматику кризиса модерна и спрогнозировать необходимые изменения в нашем отношении к будущему.
Новая книга известного филолога и историка, профессора Кембриджского университета Александра Эткинда рассказывает о том, как Российская Империя овладевала чужими территориями и осваивала собственные земли, колонизуя многие народы, включая и самих русских. Эткинд подробно говорит о границах применения западных понятий колониализма и ориентализма к русской культуре, о формировании языка самоколонизации у российских историков, о крепостном праве и крестьянской общине как колониальных институтах, о попытках литературы по-своему разрешить проблемы внутренней колонизации, поставленные российской историей.
Представленный в книге взгляд на «советского человека» позволяет увидеть за этой, казалось бы, пустой идеологической формулой множество конкретных дискурсивных практик и биографических стратегий, с помощью которых советские люди пытались наделить свою жизнь смыслом, соответствующим историческим императивам сталинской эпохи. Непосредственным предметом исследования является жанр дневника, позволивший превратить идеологические критерии времени в фактор психологического строительства собственной личности.