Посткапитализм. Путеводитель по нашему будущему - [114]
Вывод таков: стратегия в отношении изменения климата, которую предопределяет рынок, – это утопия.
С какими препятствиями сталкивается нерыночная стратегия? Во-первых, лоббистская сила сжигателей углеводородного топлива. В США с 2003 по 2010 год лоббистские группы, отрицающие климатические изменения, получили от доноров 558 миллионов долларов. Exxon Mobil и ультраконсервативная Koch Industries были крупнейшими донорами до 2007 года, когда под давлением журналистских расследований произошел явный переход к фондам, финансируемым за счет анонимных третьих лиц[353]. Результат? По разным оценкам, мир тратит 544 миллиарда долларов на субсидии компаниям, занимающимся добычей ископаемого топлива[354].
Но это лишь наиболее очевидная часть климатического безумия. После провала попыток достичь договоренности об удержании планки в 2 °C в глобальном масштабе на саммите 2009 года в Копенгагене энергетические компании сосредоточили свои усилия на выбивании из национальных правительств специфических уступок. Общая задача лоббистов состояла в замедлении процесса введения целей по снижению выбросов или исключении конкретных фирм из числа тех, кто должен был их выполнять.
Однако целенаправленная положительная деятельность может приносить результаты. В Германии резкое прекращение ядерной программы в 2011 году, после Фукусимы, в сочетании с масштабными инвестициями в возобновляемую энергетику сделало для энергетических компаний то, чего бы не смогло обеспечить жесткое применение мер по снижению выбросов в отношении рыночных сил. Такое решение пошатнуло их позиции.
В немецкой системе производители ветряной, солнечной и других видов возобновляемой энергии первыми получают возможность поставлять энергию. Если светит солнце и дует свежий ветер, как, например, 16 июня 2013 года, они могут генерировать половину спроса. В этот день производители газа и угля, которым непросто регулировать объем производимой энергии – они могут лишь включать и выключать свои электростанции, – должны были выплатить по 100 евро за каждый мегаватт, чтобы немецкая энергосистема приняла их нежелательное электричество. Цена энергии, производимой из углеводородного топлива, стала отрицательной. Как писал журнал Economist: «Для существующей инфраструктуры… это катастрофа… вы не можете вести нормальный бизнес, в котором клиенты платят за услуги в зависимости от того, сколько они потребляют, если цены становятся отрицательными»[355].
Во многих странах энергетическая политика парализована – не только из-за лоббизма со стороны нефтяных и газовых компаний, но и из-за сложностей, с которыми сопряжены попытки изменить поведение при помощи рыночных сил, т. е. при помощи повышения цен, – попытки рациональной перестройки всей системы здесь ни при чем.
Сторонникам зеленого капитализма проще представить конец света, чем нерыночную экономику с низким уровнем выбросов.
Так что у нас воображение должно работать лучше.
Климатологи говорят нам, что для удержания потепления в рамках 2 °C мы должны сократить наполовину количество выбросов CO>2 к 2050 году. МЭА подчеркнуло важность временных рамок: «Если выбросы не достигнут пика около 2020 года и не начнут неуклонно уменьшаться после этой даты, задача сокращения выбросов на 50 % окажется намного более дорогостоящей. Шанс может быть упущен»[356]. Чем позже будет достигнут пик выбросов, тем труднее будет их уполовинить.
В ответ различные инициативные группы и исследователи предложили сценарии, в которых технически показывается, как можно обеспечить сокращение выбросов на 50 %. Хотя они различаются в том, что касается использования альтернативных источников энергии и моделирования энергетической эффективности, у всех них есть одна общая черта: почти все эти сценарии приходят к выводу, что в долгосрочной перспективе будет дешевле сократить потребление углеводородного топлива.
Согласно сценарию «Голубая карта», представленному МЭА и предусматривающему снижение CO>2 наполовину к 2050 году, мир потратит на 46 триллионов долларов больше на инвестиции в энергетику, если ничего не изменится. Но поскольку сценарий предполагает сокращение потребления ископаемого топлива, то, даже по самым консервативным оценкам, он позволит сберечь 8 триллионов долларов.
«Гринпис», чей «Сценарий энергетической революции» берется за исходную точку в более широких спорах о развитии энергетической отрасли, хочет добиться цели, заключающейся в отказе от строительства новых АЭС и в меньшем акценте на улавливании и складировании CO>2, благодаря чему к 2050 году 85 % всей энергии будет производиться за счет ветровой, приливной и солнечной энергетики, а также из биомассы. Однако даже в этом случае, если учесть намного большие предварительные инвестиционные расходы и более значимые социальные изменения, мир, в конечном итоге, сэкономит деньги[357]. Во всех сценариях, предусматривающих сокращение сжигания углеводородного топлива вдвое, отмечается дополнительная выгода, поскольку такой переход создаст новые рабочие места. Изготовление и обслуживание оборудования, генерирующего электричество за счет приливной, ветровой и солнечной энергии, представляет собой более передовое технологическое решение, чем сжигание газа или угля.
