Посредник - [10]

Шрифт
Интервал

Сам Алексей был из простых людей, его отец тоже был воспитателем, как и дед и прадед. Поэтому для Алексея был один путь в жизни — стать настоящим воспитателем. Кузнецом элементов единой российской семьи. Так он воспитателем и стал.

Воспитательный дом находился на некотором удалении от рабочих кварталов. Это было сделано, чтобы не подорвать правильного боевого духа рабочих и дать возможность перевоспитываться негативным элементам.

— Именно негативным элементам, — сказал когда-то давно генеральный прокурор пост, которого был совмещен с постом Верховного судьи-психиатора, — у нас нет в стране преступников есть негативные элементы. Заблудившиеся по жизни негативные элементы. Их надо перевоспитывать, а не судить. Так.

Что это так знали в стране все, знал и Алексей Потапов. Когда морозы стали круглогодичными и всемирными, Россия была объявлена единой семьей. Все должны были работать или сражаться, а те, кто этого не хотел, тех отправили перевоспитываться. Вот и возникли воспитательные дома. Прекрасный синтез нового и старого, лучшего и будущего, гражданского и общественного.

Сегодня был обычный, рабочий день в образцовом воспитательном доме.

— Доброе утро, товарищ, — просто приветствовал Алексея негативный элемент регулировавший перемещение по общей зоне воспитательного дома.

— Доброе утро, — спокойно ответил Алексей Потапов и прошел на территорию воспитанников.

Воспитанников набирали в дом с разных концов России. Были здесь и плохие солдаты, и плохие чиновники, и плохие рабочие. Все они были честно помещены на воспитание и содержались государством, чтобы скоро снова влиться в большую российскую семью.

Правда, сроков прекращения воспитания не знал никто. Считалось, что воспитанник мог покинуть дом в любое время, но для этого было необходимо сдать небольшой экзамен, а уже по биометрическим показателям машина решала, воспитался негативный элемент или нет.

Проходить тесты можно было в любое время и на любом компьютере воспитательного дома. Многие негативные элементы сначала так и поступали — сутками не отходя от компьютеров, они отвечали и отвечали на вопросы. Впрочем, всегда безуспешно.

— Настоящее воспитание начинается тогда, когда негативный элемент осознает свою вредительскую сущность, — говорили по этому поводу опытные и умелые воспитатели.

Так оно и было.


Алексей Потапов машинально изменил полярность комбинезона и перевел энергопистолет в боевой режим — в зоне воспитанников всегда можно бояться провокаций.


Однако осознав свою сущность многие негативные элементы стремились перевоспитаться и с ними проводились специальные занятия. Их вели те из воспитанников, кто уже перевоспитался и скоро покидал дом.

На одно такое занятие и стремился попасть Алексей. Пройдя несколько секторов воспитательного дома он оказался в специальном «Манеже свободы». Здесь воспитанники отвечали на вопросы уже перевоспитавшихся и покидавших воспитательный дом.

Манеж был уже практически полон воспитанниками. Алексей Потапов спокойно осмотрелся, нельзя было показать злобу или неуверенность.

Воспитанники были в оранжевых комбинезонах, на ноге каждого крепился блок с идентификационным замком и смертельным ядом.

Перевоспитавшиеся уже носили комбинезоны тех отраслей народного хозяйства, куда их отправили. Сегодня перевоспитавшихся сегодня было трое — двое в бело-голубых армейских комбинезонах и один в зеленом — рабочем.

Несколько воспитателей стояло около обогревателей, они были одеты в бело-сине-красные комбинезоны с большим, во всю спину гербом России. Воспитатели сейчас только следили за порядком. И не более. Вмешиваться в процесс им не полагалось.

Манеж тем временем наполнился полностью и Алексей, отойдя к стене, внимательно смотрел на последнее выступление перевоспитавшихся.

Все трое перевоспитавшихся заняли место на небольшом возвышении. Воспитанники в оранжевых комбинезонах окружили их. На лицах воспитанников можно было прочесть уважение к перевоспитавшимся и глубокую любовь к родине.

Перевоспитавшийся в зеленом комбинезоне поднялся и прокричал:

— Воспитанники, сегодня мы оставляем Вас! Нас ждет наша общая российская семья! Великая и могучая российская семья! Членами, которой мы хотели стать долгие годы! Но эти годы не потрачены зря. Мы стали настоящими гражданами великой страны! Напоследок мы зададим вам вопросы, а вы ответите на них. Если вы все правильно поймете, то сможете быстрее перевоспитаться!

— Ура, ура, ура! — весело прокричали воспитанники и, держа в руках портативные компьютеры, сгрудились вокруг помоста.

Один из перевоспитавшихся в армейском комбинезоне спросил:

— В чем опасность негативных элементов в обществе?

— В подрыве большой российской семьи, — дружным хором ответили воспитанники.

— Кто есть негативный элемент? — спросил тот же перевоспитанный.

— Индивидуалист и единоличник, — дружно прокричали воспитанники, — атлантист и саботажник.

— С чего началось возрождение России, — спросил перевоспитавшийся в зеленом комбинезоне.

— С укрепления вертикали власти, — внятно ответили воспитанники.

— Кто начал возрождение России, — громко крикнул другой военный.


Еще от автора Сергей Сергеевич Комяков
Потерянные поколения

Книга посвящена организационному и институциональному анализу детских и молодежных организаций СССР. В ней исследуется создание, развитие детских и молодежных организаций, их роль и место в структуре советского государства и общества. Книга предназначена широкому кругу читателей.


Запрещенная Таня

Две женщины — наша современница студентка и советская поэтесса, их судьбы пересекаются, скрещиваться и в них, как в зеркале отражается эпоха…


Рекомендуем почитать
Комбинат

Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.


Мушка. Три коротких нелинейных романа о любви

Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.


Москва–Таллинн. Беспошлинно

Книга о жизни, о соединенности и разобщенности: просто о жизни. Москву и Таллинн соединяет только один поезд. Женственность Москвы неоспорима, но Таллинн – это импозантный иностранец. Герои и персонажи живут в существовании и ощущении образа этого некоего реального и странного поезда, где смешиваются судьбы, казалось бы, случайных попутчиков или тех, кто кажется знакомым или родным, но стрелки сходятся или разъединяются, и никогда не знаешь заранее, что произойдет на следующем полустанке, кто окажется рядом с тобой на соседней полке, кто разделит твои желания и принципы, разбередит душу или наступит в нее не совсем чистыми ногами.


Из Декабря в Антарктику

На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.


Девушка с делийской окраины

Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.