Посмотреть в послезавтра - [26]
– Алло! Да, мама, доброе, я уже проснулась. Как твое самочувствие? Да, записываю, вышлю. Пока-пока.
Каждое утро одно и то же. Она думает, что я просплю на работу без ее звонка, придумывает мне дополнительную нагрузку. Ей даже в голову не приходит, что я неделю не сплю, и, в конце концов, можно меня хоть на какое-то время оставить в покое? Одна надежда на электричку, может, в ней удастся хоть чуть-чуть поспать. Обычно на моей станции вагоны еще не забиты трудящимися, и всегда найдется 6–7 свободных мест. Звучит по-идиотски, они такие же свободные, как и я. Каждое утро бросаюсь на сиденье, как на амбразуру, закрываю глаза, чтобы не лицезреть прекрасный окружающий мир, и под стук колес и легкое покачивание электрички засыпаю.
Все, пора собираться на работу. Встаю не спеша, обуваю мои любимые тапочки с помпончиками, подарок от Людочки, – купила мне для настроения. Иду на кухню, ставлю чайник на плиту. Пока проходят мои гигиенические процедуры, вода успевает закипеть. Делаю растворимый кофе, закуриваю сигарету и мысленно уже нахожусь на работе. Боже, одно и то же, как мне все это надоело! Позвоню, скажу, что заболела. Ну и пусть увольняют, если не принесу справку от врача, не пропаду без этих грызлоедов. Как только представлю, что объясняться мне придется с секретаршей Катечкой, ехидным созданием во плоти, только от одной этой мысли меня тошнит. Она, как всегда, натянет свои тонкие губки и с придыханием посочувствует, пожелает скорейшего выздоровления и в завершение разговора напомнит мне о справке.
Желание идти на работу появилось. Вышла из дому. Вдыхая холодный воздух, не спеша направляюсь к станции. Утренний моцион составляет обычно 10 минут. Опаздывающий народ, обгоняя меня, задевает мою сумку или плечо. Поднялась по лестнице, на перроне, как всегда, переминается рабочий класс с ноги на ногу, поочередно подходя к краю перрона и наклоняясь, как будто заранее приветствуя долгожданный путь в светлое будущее. Ну наконец-то, она появляется! Вбегаю в распахнутые двери, занимаю свободное место, закрываю глаза и засыпаю.
Просыпаюсь от звука сирены скорой помощи. Кажется, уже ночь, кромешная темнота, где я нахожусь? Пытаюсь встать, но тщетно. Мое тело меня не слушается. Может, меня парализовало? Что со мной? Хочу заплакать, не получается, крикнуть тоже не могу. Наверное, это просто дурной сон. Надо просто подождать. Кажется, промчалась вечность, но ничего не изменилось. Боже мой, я обещала купить маме лекарство. Ужас! Голова разрывается от боли. Темнота не дает мне покоя. Хочется пить. Когда это все закончится? А, может быть, меня нет, я умерла? И мой мозг работает по инерции, а клетки продолжают делиться. Растут же у покойников ногти и волосы после смерти. Ужас! Скоро, наверное, встречу папу, но пока никто не появлялся. Всегда мне мама говорила: все у тебя не как у людей! А может, я и не человек вовсе? По большому счету, так оно и есть. Людей, в общем понимании, не любила, все, как правило, меня раздражали. Простой пример – моя мама. Я к ней отношусь как к дарованному мне судьбой существу, которое дало мне жизнь вместе со всеми проблемами, и впоследствии, по ее словам, я обязана ухаживать за ней в старости. То есть, для себя она выбор сделала, а у меня выбора нет. Вот за эти мысли мне и наказание. Но в чем я виновата, если родилась такой бездушной? С самого детства не любила окружающее меня общество, во дворе ни с кем не дружила. Наблюдая через окно, во что играют дети, я не понимала, как им может нравиться заниматься такой бесполезной глупостью.
Больше всего на свете я любила смотреть на звезды. Примерно с пятилетнего возраста просыпалась по ночам, с замиранием сердца подходила к окну, выбирала самую яркую звезду и не отрываясь любовалась красотой сияния, в то же время придумывала разные истории. Там, высоко, у меня было много друзей, они все были очень умные и веселые. Мы разговаривали глазами, и все было понятно без слов. Но наступал рассвет, и звезды и друзья растворялись вместе с моими историями.
И все-таки как хорошо, что я родилась! Даже если и были у меня неприятности и жизнь казалась бессмысленной и монотонной, главное, что я ощущала и понимала: радость можно найти во многом. Мои противоречия с собой не давали мне покоя. Ведь я просто обыкновенный человек с недостатками, но мое стремление становиться лучше меня никогда не покидало. Пока, на мой взгляд, мне это удается. Но, может, когданибудь я и стану человеком. Не буду злиться по пустякам, сплетничать, давать советы, врать по обстоятельствам. Быть собой легко, но пока только для себя. Честность для других выглядит невыгодно: скажешь правду в глаза, можешь обидеть, сама пойдешь преспокойненько спать, а человек может потом не заснуть и успокоительные принимать. Конечно, смотря какая правда – вот именно ее тоже нужно сортировать. Так и получается: нельзя быть честным до конца. Поэтому на сегодня мое состояние представляется для меня не таким уж плохим. Слышу только чьи-то голоса, никого не вижу, следовательно, вреда или пользы принести не смогу. Единственное меня беспокоит, что я оказалась обузой. Кто эти невидимые люди, которые заботятся обо мне, и зачем я им нужна? Это повод для моих размышлений. Может, Господь дает мне возможность через это состояние пересмотреть мою жизнь?
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.