Послушание змеи - [110]
— Ничего ошеломляющего. Капелька хаммеритской философии, как обычно предостерегающе воздетые пальцы, а также солидная доза набожности и принуждения.
— Если Вас так веселят наши книги, то зачем Вы их вообще читаете? — спросил я более сердито чем хотелось. Он только улыбнулся:
— Мне нравится понимать, с чем приходится иметь дело. Людей легче оценивать, если знаешь, что за механизм тикает у них внутри.
— Значит, из тех же побуждений Вы прочли книгу Механистов, ту самую, что давали мне?
«Новые догматы веры» Карраса казались настолько неохватными по объему, что я бы, наверное, никогда не решился прочесть их от корки до корки. Вор кивнул:
— Интереснейшая вещь, доложу тебе.
— Но ведь Каррас абсолютно спятил! — мне на всю жизнь хватило даже того небольшого отрывка, который я тогда прочел. Совершенно непонятно, для чего мог пригодиться этот безумный текст.
— Именно по этой причине он был более непредсказуемым, чем остальные, а книга оказалась полезной.
— Какие еще остальные?
Вместо ответа он захлопнул ворованную книжку.
— Ты заскучал?
Я чего-то промычал в ответ и спустя всего полчаса уже раскаивался в этом — гарреттова методика обучения бою с холодным оружием и искусству подкрадывания была беспощадной. Когда мышцы рук и ног дрожали от усталости, вор наконец-то прекратил эти упражнения, вновь вернувшись к чтению. Я наблюдал за ним какое-то время, сидя на лежанке и ковыряя угли кочергой. Чем-то мой взгляд не понравился Гарретту, потому что слегка раздраженно поднял глаза:
— Ну а теперь чего тебе нужно?
— Вы ведь не ответили на мой вопрос.
— Без тебя знаю.
— Это правда, что Вы были Хранителем?
С глубоким вздохом он отложил книгу в сторону.
— Нет. Я никогда им не был.
— Но Вы же тогда сказали…
— Я и сам знаю, что сказал. — Его глаза встретились с моими и тон голоса немного смягчился. — Я был там лишь учеником, не более, и покинул их еще до конца моего обучения.
— Почему же? — аккуратно поинтересовался я.
Взгляд вора блуждал по крышке стола.
— Они готовили для меня планы. Слишком много планов.
Те двое Хранителей, чей разговор мне удалось подслушать, что-то говорили о пророчествах. Это он имел в виду под «планами»? Я снова начал молча ворочать поленья в камине, а потом сказал:
— Я слышал разговор двух Хранителей, когда мы ходили посмотреть на Горана.
— Знаю. Я тоже его слышал.
— О каких пророчествах они говорили?
Гарретт с неудовольствием передернул плечами:
— Есть старые записи, которые читает одна толковательница. Хранители ведь не ложатся спать, не услышав перед сном парочку прорицаний…
Постепенно я начинал понимать. Оба Хранителя говорили, что Гарретт много раз упоминается в письменах. Очевидно, его считали важной частью этих предсказаний и норовили оградить от всяких опасностей во имя исполнения своих ожиданий. Зная характер Гарретта, я прекрасно представлял, что могло закончиться подобное обращение.
— Вас… ну, Вы ведь знали, что Обманщик…
— Что я помогу ему вернуть прежнюю силу? Думаю, они это знали.
— Почему же тогда Хранители допустили это? Они могли по крайней мере Вас предупредить! — крикнул я, пораженный такой несправедливостью. Почему все эти мудрецы спокойно наблюдали, как Гарретт попадает в расставленные Обманщиком сети?
— История намного сложнее, чем ты думаешь.
— Может, не предупредив Вас, они таким способом отомстили? Они, наверное, пришли в ярость из-за Вашего ухода?
Он лишь беспомощно улыбнулся:
— Нет.
— Тогда почему же? — ожесточенно вопросил я. Эти негодяи в любой момент могли все остановить и Миа сейчас была бы жива! Как можно допустить такое? Кровь ударила мне в голову, я в гневе вскочил.
— Возможно, они считали, что иного выбора нет.
Я презрительно фыркнул.
— А чем же хорош этот?
— Он привел к окончательному уничтожению Лесного Лорда, — ответил он.
— А Вы-то почем знаете?! — меня не так-то легко было успокоить.
— Я это видел, — вновь вздохнул он.
Набрав побольше воздуха, чтобы снова выпалить что-нибудь, я внезапно осекся, немо уставившись на Гарретта. Внезапно до меня дошло — не существовало никакого достославного, овеянного легендами героя, уничтожившего Обманщика, потому что его победитель был невидим.
Вор прочитал по моему лицу, словно по открытой книге, все обуревавшие меня мысли и выразительно покачал головой:
— Я бы никогда не сумел это сделать в одиночку.
С новым изумлением я смотрел на этого особенного человека. А ему, похоже, совсем не нравилось мое изумление.
— Скажи спасибо своему Ордену. Твои братья разработали план, а я всего лишь следовал ему…
— Вы его осуществили. — Это был не вопрос, а утверждение и реакция Гарретта только подтвердила его. Он ничего не ответил и начал все так же молча готовить для нас ужин. На душе у меня полегчало, когда я снова опустился на лежанку возле огня. До сего момента его вина из-за возрождения Обманщика тяжким грузом лежала на сердце. Но теперь я знал, что Гарретт искупил ее. Может, когда-нибудь он расскажет мне всю историю целиком, но пока что мои вопросы разбудили в нем старые воспоминания, так что не стоило задавать новых.
Отужинав, мы направились к Хранителям, чтобы отдать книгу Артемусу, а чуть позже собирались снова вторгнуться в Крепость Магов. Выходя из комнаты, Гарретт обернулся ко мне. После своего рассказа он не проронил ни слова и по лицу вора было ясно, что он собирался произнести нечто очень важное.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.