Последняя вода - [7]

Это было незадолго до того, как по Европе покатилась тяжелая колесница фашистской агрессии.

…Итак, послужной список Мирковского был достаточно убедительным для того, чтобы к его просьбе — направить работать в тыл врага — прислушались.

Просьбу его учли и направили в только что созданную Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения — ОМСБОН. Задачи этого соединения были действительно особые: здесь формировались группы для ведения тайной войны в тылу врага. Моторы, как таковые, отсутствовали, ибо бойцы бригады должны были прежде всего рассчитывать на свои мускулы и выносливость. Формировалась бригада из опытных, видавших виды чекистов, пограничников и спортсменов.

И все же первое свое боевое крещение бригада прошла не в тылу противника, а на фронте — под Москвой. Только тогда, когда фашистские армии, брошенные в операцию «Тайфун», были перемолоты жерновами советской обороны, обескровлены и отброшены от стен нашей столицы, Мирковского вызвали в наркомат.

«Адресов» было несколько. Куда же направят?

— В Белоруссию?! Вы ведь хорошо знаете ее? — спросили капитана.

— Да, там рос, долго служил на границе.

— А если в Бессарабию?

— И там служил, знаю язык. Я, говорят, к языкам способный. Быстро запоминаю слова и схватываю построение фраз.

— Таких людей называют полиглотами.

— Вот-вот. Преподаватели мне прочили будущность переводчика. Я ведь еще владею немецким, учил в школе, потом на курсах и здесь совершенствовался самостоятельно. А польский и румынский знакомы мне с детства. Местечко, где рос, было интернациональное…

— Вы для нас просто находка, — улыбнулся генерал, с которым шла беседа. — Любой адрес подходит. Но, думается, лучше посылать туда, где вас меньше знают.

Только в феврале 1942 года «адрес» был окончательно определен.

— Отправитесь на Украину, подбирайте людей, человек тридцать. Сами изучите каждого: кто на что способен. Берите ребят покрепче и чтобы один дополнял другого.

— Какая сейчас обстановка на Украине? Там, где нам придется действовать.

— Вот вы нам вскоре и расскажете, Евгений Иванович…

— Понятно!

И капитан начал подготовку.

Тридцать человек, он тридцать первый. Народ молодой, сильный духом: коммунисты, комсомольцы. О физической подготовке и говорить не приходится, каждый стоил троих. Сергей Блохин — боксер, мастер спорта. Борис Милославский и Николай Бугров — гимнасты-перворазрядники. Серафим Савельев и Николай Малолетнев — гребцы, неоднократные призеры всесоюзных соревнований. Александр Новожилов — пограничник, бывалый, неутомимый следопыт. Виктор Яковлев и Павел Савостьянов — футболисты. Были зачислены в группу двое партизан, прибывших из прославленного отряда Дмитрия Николаевича Медведева, — Александр Головко и Иван Ковальский. Их свежий опыт для действий в тылу противника мог очень пригодиться. А чем не бойцы молодые московские рабочие Денис Булкин, Николай Яровенко и Геннадий Мороз — парни спортивные, двужильные, закаленные трудом! Нельзя было обойтись без медицины — и в группу включили военного фельдшера Николая Мастюкова.

И вот уже боевая операция получила в секретных документах свое название — «Ходоки».

— Полторы недели на подготовку — и в путь, — сказали Мирковскому. — Ни дня отсрочки. Присутствие вашей группы в тылу противника крайне необходимо.

А ему была так нужна хотя бы одна неделька, чтобы слетать в Казахстан. Пришло наконец письмо от жены, долгожданная весточка, которую он уже потерял надежду получить. Софья Августиновна сообщала, что дети и она находятся в Чимкенте. От сердца отлегло. С души свалился тяжелый груз — живы, здоровы. И казалось, что прибыло сил. Но когда еще приведется ему увидеть любимых? Наверно, не скоро. Ой, не скоро…

Евгений Иванович отправил жене успокоительное письмо, что за него, дескать, не следует беспокоиться, что работа у него «не пыльная» и опасности большой не представляет.

«Ни дня отсрочки», — предупреждали его. Дальше не было ни часа отсрочки. Полная секретность, быстрота. От того, как начинается операция такого рода, во многом зависит первый ее успех.

21 марта 1942 года группа Мирковского прибыла в Сухиничи. И там — никаких контактов, лишних разговоров. Никто не должен знать: что за люди, куда собрались. Лишь короткая встреча Евгения Ивановича с командующим 16-й армией генералом Рокоссовским, пожелания удачи — и в путь.

Ночью на участке 324-й стрелковой дивизии, у поселка Коща, «Ходоки» начали свой тайный переход линии фронта.

Переход! Одно дело начертить карандашом на карте маршрут движения, другое — идти по этому маршруту.

Казалось бы, все предусмотрено — одежда удобная, лучше не придумаешь: теплые штаны, легкие, на меху куртки гражданского покроя, а сверху маскировочные белые костюмы. Но вот беда: лыжи, обычные, спортивные, рассчитанные на добрую мирную накатанную лыжню, глубоко проламывали снег, а он в ту морозную зиму выпал на редкость обильно. Не способны были лыжи держать человека с тяжелой ношей за плечами. Рюкзак каждого весил около сорока килограммов. В нем запас продуктов на неделю, патроны. А еще автоматы, гранаты, лопатки, фляги… Но выбора не было, идти предстояло на таких лыжах.