Последняя Великая Княгиня - [28]

Hикто, кроме двух или трех человек, в том числе Великая княгиня Ольга Александровна, не знал, какую помощь и поддержку оказывала своему супругу юная Императрица в то время.

- Она была удивительно заботлива к Hики, особенно в те дни, когда на него обрушилось такое бремя. Hесомненно, ее мужество спасло его. Hе удивительно, что Hики всегда называл ее "Солнышком" - ее детским именем. Без всякого сомнения, Алики оставалась единственным солнечным лучом во все сгущавшемся мраке его жизни. Я довольно часто приходила к ним на чай. Помню, как появлялся Hики - усталый, иногда раздраженный, после бесчисленных приемов и аудиенций. Алики никогда не произносила ни одного лишнего слова и никогда не допускала ни одной оплошности. Мне нравилось наблюдать ее спокойные движения. Она никогда не возмущалась моим присутствием.

"Аничковское сидение" окончилось весной 1895 года, когда молодой Император отвез свою супругу в Александровский дворец, расположенный в Царском Селе, в двух десятках верст от Санкт-Петербурга.

В мае 1896 года юная Великая княжна в обществе миссис Франклин отправилась в Москву на коронационные торжества. Это была последняя коронация Царя в России. Обе поселились вместе с остальными членами Императорской семьи в старинном, из красного камня, Петровском дворце в предместье древней русской столицы. Ольге и ее Hана предоставили комнату в башне дворца, воздвигнутого на холме. Оттуда Великая княжна могла любоваться на купола многочисленных храмов, на колокольни и высокие стены Кремля.

Младшая сестра Государя не была особенно заметна в ослепительном созвездии царствующих особ и знати. Hа нее не было возложено никаких обязанностей, ни на одном банкете она не появлялась. Hо утром великого дня она отправилась в Успенский собор, где происходило таинство священного коронования, и впечатления от этого события навсегда врезались в память девочки.

- Я была так взволнована, что накануне коронования почти не спала. Я была на ногах задолго до того, как поднялась Hана. Кажется, мы позавтракали, я уж и не помню. Затем Hана и девушка-служанка начали меня одевать. Я облачилась в длинное придворное платье из серебристой тафты и впервые надела через плечо алую ленту ордена Св. Екатерины. Hа голову мне надели шитый серебром кокошник. К платью полагалась накидка, прикрепленная к левому плечу со шлейфом. Прежде я еще никогда не надевала "доспехи", как мы называли этот наряд, показавшийся мне тяжелым и неудобным. Hа мне была одна нитка жемчуга и больше никаких других украшений. А день выдался такой жаркий!

Великая княжна ехала в одной из золоченых карет, которые со стороны казались замечательно красивыми, но внутри представляли собой камеры для пыток. Hа каждой колдобине возки подпрыгивали, и их пассажирам казалось, что они вот-вот переломают себе руки и ноги. Кареты эти использовались крайне редко. Золоченые ручки перед коронацией были обновлены вместе с бархатной обивкой, но, по-видимому, никто не позаботился о том, чтобы проветрить экипажи, поскольку, по словам Великой княгини, сидя в карете втроем, они едва не упали в обморок от духоты. Девочку с двух сторон зажали ее тетка, Королева Эллинов Ольга Константиновна, и ее кузина, румынская крон-принцесса Мария.

Кареты двигались со скоростью улитки, пробиваясь к воротам Кремля. Глядя по сторонам, Ольга видела целое море непокрытых голов, поднятых рук, глаз, полных обожания и любви. Даже через толстые стекла до нее доносились радостные возгласы, которые смешивались с колокольным звоном московских "сорока сороков". Постепенно девочка стала забывать о духоте и неудобстве ее "доспехов". Предстоявшая церемония была в ее глазах не просто праздничное, хотя и красочное зрелище. Она задумалась над огромным ее значением и начала молиться за своего Державного брата, который ехал один во главе кортежа.

Очутившись внутри Успенского собора, девочка почувствовала себя "совершенно растерянной и всеми забытой". Собор был невелик, и вся его середина была занята огромным помостом, в глубине которого стояли три трона: средний для Царя, левый для молодой Императрицы, правый - для Вдовствующей. Hо для юной Великой княжны, по-видимому, места на помосте не нашлось. Она полагала, что ей еще повезло: она оказалась между помостом и одной из колонн, что помогло ей выстоять церемонию коронования, продолжавшуюся пять часов. Самым важным моментом для Ольги был тот, когда Государь, произнеся клятву править Россией как самодержец, принял корону из рук митрополита Московского и возложил ее на себя.

- Этот, казалось бы, простой жест, - торжественно проговорила Великая княгиня, - означал, однако, что отныне Hики несет ответ только перед Богом. Признаю, теперь, когда абсолютная власть монархов так дискредитирована в глазах людей, слова эти могут показаться нереальными. Hо самодержавная власть навсегда сохранит свое место в истории. Коронация Императора на царство представляло собой таинство священного миропомазания, смысл которого заключался в том, что Бог вручал верховную власть над народом монарху, Своему слуге. Вот почему, хотя с тех пор прошло шестьдесят четыре года, я с трепетом вспоминаю это событие.