Последняя песнь Акелы. Книга 3 - [94]

– Ну что я скажу, чиф? – старый пират со скрипом поскреб грудь под пропотевшей сорочкой. – Если ты пару-другую осадных мортир в кармане не припрятал, то делать нам в той Бокачоле нечего. Не по зубам она нам.

– А на кой черт нам пушки? – протяжно зевнул Фрэнк и вопросительно прищурился. – Там что – занюханная станция или крепость вроде нашего Форт Нокса?

– Чтой-то вроде, – одобрительно фыркнул Сварт, вскрывая изрядно помятую банку с бобами. – Только хуже, потому как крепость – природная…

– Отставить веселье! – Бёрнхем стегнул скаута жёстким взглядом и выразительно цыкнул сквозь зуб. – Загадками потом сыпать будешь, а пока докладывай, как положено. А чтоб язык быстрей шевелился, – Фрэнк ловко выхватил из рук Сварта консервную банку, – пока что без жратвы перебьешься.

– Докладаю, – понуро буркнул скаут, провожая недоступный пока ужин тоскливым взглядом. – Бокачола та – дыра дырой и доброго слова не стоит. Во всём городе и сотни домишек не наберётся, станция, телеграф да пакгаузы.

Сварт отстегнул от пояса флягу, потряс над ухом и, убедившись, что она пуста, разочарованно повесил на место. Брезгливо сморщив нос, скаут нацедил полкружки остывшего кофе, жалостливо покосился на консервы в руках Бёрнхема и, не дождавшись реакции со стороны командира, неторопливо продолжил.

– А самое паршивое, что буров в той Бокачоле – видимо-невидимо. Пришлых стрелков как бы не больше, чем местных. Сотни две с половиной, а то и все три с лихвой наберется. И хрен бы с ними, со стрелками, и не такие толпы гоняли, – Сварт с досадой поморщился и с хрустом отломил прут от развесистой ветки. – Вот смотри, – скаут принялся вычерчивать какие-то загогулины на земле, – Бокачола – это ма-а-а-хонькая равнина, окруженная здоровенными холмами. И, что примечательно, – старый разведчик нарисовал круг с двумя разнесенными по противоположным сторонам лучами, – к Блумфонтейну пойдешь – каньончик узенький, и от Масеру к Бокачоле – тож каньончик. Точнее, ежли туда, – он махнул рукой в направлении Оранжевой – каньон, а ежли отсюда, – Сварт крутнул кистью над головой – лощина. В длину, почитай, с полмили и в ширину ярдов триста.

– Неприятное местечко, – угрюмо буркнул Фрэнк, пытаясь сопоставить свартовские художества с изображением на карте. – Только я так и не понял, пушки-то тебе зачем?

– А затем, – Сварт, решив, что основная часть доклада озвучена, решительно ухватил банку консервов и закопошился по карманам в поисках ложки, – что в аккурат на выходе из лощины и, соответственно, – отставной пират звучно клацнул зубами, – на входе в городишко, буры пушчонку поставили… – заметив недовольную мину на лице Бёрнхема, скаут состроил удрученную физиономию и с деланным сочувствием развел руками, – двенадцатифунтовка старенькая, но гостям как раз в рыло смотрит. И ежли что – бабах! – Сварт энергично взмахнул руками и вновь зашкрябал ложкой по банке, – картечью наповал и приветит.

– Ну и скольких та пушка той картечью положит? – презрительно фыркнул Майлз, вглядываясь в чертеж на земле. – Десяток, от силы полтора? А те, кто во втором да третьем ряду, ту пушку и расчет в пыль раскатают…

– А специально для таких вот умников, – Сварт осуждающе поглядел на Митчелла и покачал головой, – буры во-о-от тут, – скаут ткнул веткой в край рисунка, – пулемет на горушку взгромоздили… Ну и для тех, кто хреново слушал, напоминаю, – буров в той Бокачоле всяко-разно больше двух сотен будет. И каждый из тех сотен не с пустыми руками. И хоть десятком ты в ту лощину ломись, хоть сотней – дырок они в любом находнике понавертят раньше, чем ты на линию действительного огня выйдешь. Так что, чиф, – Сварт покосился на Бёрнхема, – валить отселя надо. Попрем буром на буров – и задачу не выполним и костьми все ляжем.

– Ты, вроде бы, про телеграф заикался? – отрешенно буркнул Бёрнхем, задумчиво водя карандашом по карте. – Он там работает, нет?

– Работает, – недоуменно пожал плечами Сварт, – чего б ему не работать? В сих краях если чего хорошего и есть, так то – телеграф. Какую дыру ни возьми, и если в ней больше пяти-шести домишек, так и телеграфная станция сыщется.

– Значит, – Фрэнк уперся карандашом в еле различимую точку на карте, – в Стандертоне тоже станция есть?

– А куда ей деваться? – Сварт зевнул и широко потянулся. – Есть, конечно. Там же железнодорожных складов еще с довоенной поры понапихано. Есть чем поживиться. Хотя людишки местные – народец мирный и на чужое пасть не разевают. Склады есть, а охраны чуть…

– Вот и ладненько, – ехидно ухмыльнулся Бёрнхем, уставившись куда-то вдаль. – Коли повсюду есть и склады, и телеграф, действовать мы будем так…

Поднявшись с земли, Фрэнк легким подзатыльником привёл в чувство задремавшего вестового, кратко проинструктировал и отправил к палатке, где обитали люди Сварта. Вестовой понятливо кивнул и растворился во мраке. Бесследно. Спустя четверть часа, когда капитан уже начал раздражённо поглядывать на часы и прикидывать, какая из туземных пыток будет выглядеть наиболее эффектно в полевых условиях, из ближайших кустов вынырнули вестовой и заместитель Сварта – Клайд Барроу. Судя по тому, что за время отсутствия солдат обзавелся стремительно распухающей губой, а Клайд – синяком в полщеки, дискуссия о необходимости незамедлительного появления перед командиром была насыщена вескими аргументами и прошла весьма плодотворно. Коротко поблагодарив дежурного стрелка, Бёрнхем подбросил сухостоя в затухающий костер и с интересом уставился на Барроу. Языки пламени осветили невысокую, тонкокостную фигуру, миловидное, с правильными чертами, овальное лицо и пару широких ладоней, уцепившихся большими пальцами за кромку оружейного пояса.