Последняя ночь в Сьюдад-Трухильо - [40]
— Октавио! — крикнул пьяный морской офицер. — Скажи Хуане, чтобы она станцевала! Пусть она станцует!
Другие поддержали его. Хуана посмотрела на Октавио.
— Можно? — надменно спросила она, будто заранее уверенная в согласии. И, не дожидаясь ответа, вспрыгнула на стол.
Легкая дрожь прошла по кистям ее рук и щиколоткам; эта дрожь, как круги на воде, расходилась по плечам и бедрам, все быстрее и порывистей, и наконец пронизала все тело Хуаны. Ее руки взлетели вверх, а каблуки начали выстукивать на столике ритм приглушенного, но яростного фанданго.
Моника Гонсалес подбежала к их столику и, охватив ладонями лицо Мерфи, коснулась его губ своими раскрытыми губами. Он хотел ее удержать, но Моника гибко выскользнула из его объятий и, отпрыгнув назад, остановилась, оглядываясь, будто в поисках партнера. Молодой доминиканец, сидевший у стойки, быстро соскочил с табурета и стал прямо перед Моникой на кончиках пальцев, плотно сомкнув бедра и пятки, напружинившись и подняв руки кверху. Его ладони, изогнутые над головой, быстро и порывисто подрагивали, будто борясь с сопротивлением воздуха. Моника закружилась перед ним.
— Мерфи, — спросил де ла Маса, — вам хочется остаться у нас?
— Господи, — закричал Мерфи, — тут так здорово, скажу тебе, брат, так здорово, что меня отсюда силой не вытащишь. Хулио мне тут всякого нарассказывал, но я скажу, что тут можно жить, а все остальное не в счет…
Де ла Маса наклонился к Оливейре.
— Ты говорил ему что-то? Что именно?
Оливейра настороженно посмотрел на него, сразу протрезвев.
— Заткнись, — шепнул он. — Я хотел его проверить.
— Ладно, — недоверчиво ответил де ла Маса.
— Ты мне не веришь? — беспокойно спросил Оливейра.
Де ла Маса пожал плечами.
— Что ты, не о чем говорить.
— Я хотел бы, Октавио, чтобы ты мне верил. Я бы не возражал, если б люди у нас чуть больше доверяли друг другу. Эта подозрительность…
— Погоди. Раньше надо прикончить тысяч шестьдесят таких типов, как Галиндес, а потом можно будет доверять… Слушай, тебе не кажется, что Хуана уже слишком долго валяет дурака на столе?
— Оставь ее, Октавио, что тебе до этого. Пускай немного подурачится. Это хороший психический душ.
— А что смывают таким душем? — подозрительно спросил де ла Маса.
— Да это просто отдых, — осторожно сказал Оливейру — ничего больше.
— А он как? — де ла Маса кивнул в сторону Мерфи.
— Он парень крепкий, с ним можно договориться. За хорошую девушку и приличные деньги он и Гитлеру пошел бы служить.
— Пускай он только Хуану оставит в покое. Видал, как он на нее пялится? Ты ему скажи, что я не люблю, когда на Хуану так пялятся.
— Он уже в контакте с Моникой. Наверное, уйдет вместе с ней.
— Это хорошо…
— Почему?
— Закажи еще бутылку.
Гитарист все резче дергал струны, отбивал такт громадной ступней и хрипловатым мелодичным баритоном пел во весь голос.
Плавали струи дыма, бил в ноздри густой спиртной запах, побрякивали под столами пустые бутылки. Несколько мужчин, нетвердо держась на ногах, окружили столик, на котором танцевала Хуана, они хлопали ладонями в такт и ритмически выкрикивали. Усатый мулат ловко пробирался сквозь толпу во все углы большого зала, подавал завсегдатаям пиво «Президент Эспециаль», доставляемое контрабандой из соседней республики Гаити. Он предусмотрительно сдирал ногтем цветные этикетки с влажных бутылок. Сунул одну из бутылок бородатому битнику, который неутомимо, с пьяной настойчивостью требовал «Горячие губы» или «Черные чулочки малютки Мод». Он глотнул пива и расплакался на плече у толстого доминиканца в белом.
— Кито, переведи ему, что он должен сыграть, Кито, ну почему ты не переводишь…
На улице раздались выстрелы, зазвенели стекла, кто-то вскрикнул.
Тогда Моника Гонсалес, кружась по паркету, подняла выше ногу и смахнула ею с ближайших столиков бокалы и графины из тонкого стекла. Приблизившись к столику, на котором Хуана выстукивала каблуками фанданго, Моника вспрыгнула на колени к Мерфи и, чтобы не упасть, обняла его обнаженными руками.
Шальное веселье овладело всеми, но было в нем что-то отчаянное, было желание забыть о полицейских с дубинками, о плачущей девушке, о выстрелах на улице, — и о пронзительно глядящих отовсюду безжалостных жестоких глазах спасителя народа и освободителя родины генералиссимуса Рафаэля Леонидаса Трухильо и Молина.
На следующий день я вспомнил дело об убийстве Серхио Бенкосме, который погиб в своей нью-йоркской квартире в ноябре 1955 года. Срочно проведенное вскрытие позволило обнаружить незначительные следы какого-то неизвестного яда, но некоторые эксперты оспорили этот диагноз. На теле Бенкосме не было ни малейшей царапины, никакого следа укола — и оставалось непонятным, каким же образом попало в его организм какое бы то ни было отравляющее вещество.
Вот так получилось и с Лореттой Флинн.
Я позвонил к майору Бисли, телефон был занят. Только на третий раз мне удалось дозвониться. Фрэнк удивился.
— Ты сам звонил мне?
— У меня секретарши нет, ты же знаешь.
— Нет, дело в том, что я тебе тоже звоню-звоню, а телефон все занят. Бывает. Можно к тебе приехать? Очень срочное дело.
— Ладно, приезжай.
Едва переступив порог, Фрэнк спросил:
В настоящий том библиотеки «Золотой фонд детектива» входит роман польского писателя Анджея Выджинского «Время останавливается для умерших» — драматическое повествование о единоборстве капитана милиции с жестоким убийцей.
В основу повести «Операция «Преториус» положены подлинные документы, связанные с известной шпионско-диверсионной аферой одной из самых неправдоподобных в истории разведывательных служб Европы и Америки. В секретных документах абвера она проходит под кодовым названием «Операция «Преториус», план ее проведения был утвержден лично Адольфом Гитлером и адмиралом Деницем.Фамилии и имена в повести подлинные, а некоторые из упомянутых в ней лиц живы по сей день.Жив и главный ее герой — личность весьма странная, но вместе с тем и трагическая — Георг Иоганнес Даш — человек, которому было поручено взорвать Нью-Йорк.
Накануне новых президентских выборов в России кандидату номер один угрожают терактом. Насколько все эти угрозы серьезны, решает разобраться капитан ФСБ Максим Лаптев, уже знакомый читателю по роману «Убить президента»...Среди персонажей этого иронического триллера — высшие правительственные чиновники, руководство кремлевской администрации, деятели разнообразных оппозиций, иностранные дипломаты, тележурналисты, газетчики, военные, киллеры, пациенты психушки, сотрудники спецназа и другие официальные лица.Писатель Лев Гурский хорошо известен читателям как автор романа «Перемена мест», по которому снят популярный телесериал «Д.
Роман латышского писателя входит в серию политических детективов «Мун и Дейли».«Гамбургский оракул» — роман о нравах западных политических кругов и о западной прессе. Частные детективы Мун и Дейли расследуют невероятно запутанную гибель главного редактора прогрессивной газеты.
Остросюжетный роман, который можно определить как "почти быль". Некоторые события, кажущиеся неправдоподобными, происходили в действительности с участием либо самого автора, либо его друзей и коллег. И наоборот, эпизоды и ситуации, которые выглядят вполне реальными, являются плодом воображения и игры. Граница между правдой и игрой размыта и проходит где-то внутри повествования. Такая фактура художественной ткани придает дополнительный смысл названию — серая зона лишена контрастности и четкой цветовой гаммы.
Узнав о готовящемся «Аль-Каидой» чудовищном по своим масштабам и последствиям террористическом акте, британские и американские спецслужбы мгновенно начинают действовать, но… Им не известно ничего: ни когда, ни где, ни что это будет за удар. Источников в «Аль-Каиде» нет, а внедрить агента невозможно. Если только…Они похожи друг на друга — Измат Хан, узник тюрьмы в Гуантанамо, бывший командир армии Талибана по прозвищу Афганец, и полковник Майк Мартин, ветеран десантных войск, — смуглый, худощавый, родившийся и выросший в Ираке.
Все началось с телеграммы, полученной Джоном Купером, затворником и интеллектуалом. «Срочно будь в фамильной вотчине. Бросай все. Семейному древу нужен уход. Выше голову, братишка».Но, прибыв на место встречи, герой видит тело мертвого брата, а вскоре убийцы начинают охоту и на него.Лишь разгадав семейную тайну, Джон Купер может избежать гибели.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В данный том библиотеки «Золотой фонд детектива» вошли романы мастеров детективной литературы США «Тьма в Конце тоннеля» Джона Годи, «Обмен Райнеманна» Роберта Ладлэма, «Человек без лица» Джона Юджина Хейсти. Иллюстрации художника О. В. Дергачева.
Юной леди Маргарет Чейни скоро исполнится 18, и она унаследует драгоценности покойного отца — в том числе невиданной красоты бриллиант, известный как «Пурпурный император». Но стоит ли радоваться такому богатству? О бриллианте, похищенном из храма Шивы, ходят дурные слухи: одни говорят, что он приносит своим владельцам несчастье, другие — что за ним охотятся фанатичные индусы… И вскоре после возвращения девушка бесследно исчезает. Ее опекунша, эксцентричная старая тетушка, ведет себя на редкость странно, а над поместьем по ночам разносится леденящий душу вой… Разгадать загадку «Пурпурного императора» и спасти леди Маргарет берется «человек с тысячью лиц» Гамильтон Клик — некогда неуловимый взломщик, а ныне лучший детектив Лондона…
Любой обитатель тихого и благопристойного лондонского квартала на Женевской площади знает, что от старинного особняка, называемого Безмолвным домом, надо держаться подальше. Ведь о нем ходит дурная молва, и ни один здравомыслящий человек никогда не поселится здесь. И поэтому, когда в доме появился новый жилец, местное общество тут же начало кипеть слухами. Тем более что жилец очень странный – нелюдим со шрамом на щеке, почти никогда не показывается на улице… Молодой адвокат Люциан Дензил, снимающий комнату по соседству, также стремится узнать, что за чудак въехал в дом с такой дурной славой.
Роман «Бюро убийств» (1910 г.) не похож на другие работы писателя. Недописанная рукопись романа долго лежала в архивах, и только в 1963 году американский писатель Р. Фиш, воспользовавшись заметками Джека Лондона, дописал книгу.«Бюро убийств» — детектив, но обращает на себя внимание также философское содержание книги. Убийцы, пытающиеся оправдать свою деятельность благими намерениями, изображаются писателем как сообщество свихнувшихся фанатиков, охваченных бредовой идеей вершить правосудие кровавыми руками.