Последняя ночь моей убогой жизни - [2]
«Что, если у него четверо детей, которых он должен обеспечивать? Что если он хочет быстрее закончить свои дела здесь, чтобы принять следующий заказ, поработать где-то ещё и заработать на двадцать манатов больше?»
Закатив глаза, я принялся отвечать этому голосу:
«Во-первых, никто не просил его порождать на свет сразу четверых. Презервативы обходятся гораздо дешевле детей, как, впрочем, и аборты. А во-вторых, нужно думать не только о своих никчёмных детях, которые с папашей, сверкающим на весь мир своей волосатой задницей, скорее всего, тоже вырастут и станут никем. Вырастил бы лучше одного нормального, чем потерянных для общества четверых оболтусов»
Голос умолк, скрестив руки, словно обидевшаяся девушка, кой он, в принципе, и являлся. Я же с довольной ухмылкой зашагал в магазин, радуясь этой небольшой победе над самим собой.
Внутри старой лавки меня встретил упитанный седовласый старик с постоянно ничего не выражающим лицом, очками в роговой оправе и лупами, из-за которых его глаза казались комически большими. Я ненавидел этого лысеющего старикашку, потому что он всегда вел себя очень невежливо. Тот факт, что мерзавец почти всегда смотрел женский волейбол тоже был не в его пользу. По правде, мне было даже любопытно, как он умудрялся найти по телевизору именно женский волейбол в любое время суток.
– Здравствуйте, – сказал я и сразу же упрекнул себя, потому что в ответ, как и всегда, было лишь молчание, и высокомерный взгляд поверх очков, а я люто ненавидел, когда кто-то был беспричинно невежлив.
Он с неохотой кивнул, после чего посмотрел на меня так же, как и всегда – будто он из южных штатов США, а я транссексуал, к тому же ещё и чёрный, и ему приходится иметь со мной дело только потому, что его заставляет начальство.
Старик ждал следующих моих действий, но я слегка отвлекся на женские вопли и загляделся на покрасневших, светленьких волейболисток. Заставив себя очнуться, я попросил дать мне упаковку яиц, хлеб и пачку сигарет. Лениво положив на прилавок все, что я просил, старик без каких-либо проявлений человеческих эмоций назвал мне цену. Я заплатил, поблагодарил его и попрощался, за что ненавидел себя всю оставшуюся дорогу домой, ибо грязный извращенец снова меня проигнорировал. Голос в голове твердил, что я поступил правильно и не опустился до его уровня, но этот голос часто меня раздражал.
«Я что, ему не нравлюсь? Но почему? Что я такого сделал, что он столь открыто меня презирает?» – спрашивал я себя, снова поднимаясь по лестницам мимо трудолюбивого мастера.
Дома я принялся готовить омлет. Включив музыку на полную громкость, чтобы хоть как-то заглушить грохот от инструментов злополучного мастера, а также собственные суицидальные мысли, я разбил первое яйцо, в то время как второе покатилось со стола на пол и мне пришлось очень долго и тщательно вытирать его слизкие остатки. От этого моё и без того плохое настроение только ухудшилось. Сидя на коленях с тряпкой в руке, я случайно поднял взгляд к столу. Несколько секунд я с искушением наблюдал за острым кухонным ножом.
«Не смей, сволочь» – сказал голос, и пожав плечами, я продолжил готовку.
Завтракая, я смотрел сериал, а доев решил заняться чем-то продуктивным. Свалившись на пол[1], я включил следующую серию. За ней последовали ещё несколько серий, пока в час дня мой желудок не издал звук ничего не соображающего пьяницы, пытающегося попросить сигарету. Я задумался о том, чтобы встать, пойти на кухню и взглянуть в холодильник, однако не сделал этого аж до второго часа, потому что мне было страшно лень, а серия, которую я смотрел, была крайне интересна. Только завершив её и услышав из желудка звуки, которые уже напоминали скорее страдания подыхающего от одиночества кита, я закатил глаза и пошёл-таки на кухню, обнаружив в холодильнике гречку и мясо, приготовленные мною пару дней назад.
Когда еда была подогрета и уже лежала на тарелке, ожидая, чтобы её поглотили с нечеловеческой жадностью, мне позвонила мама.
– Алло, привет сынок. Как дела?
– Хорошо, мам, как твои? – сказал я, удерживая телефон плечом, чтобы отнести стакан колы и тарелку в гостиную.
– Да так себе, сынок. Нам снова воду вырубили, но всё нормально, слава Аллаху. Что делаешь?
– Ничего, ма, еду себе подогрел. Сейчас буду есть.
– А что на обед?
Я ответил, и этот разговор продолжался ещё минут пятнадцать. Будучи хорошим сыном, я слушал и слушал, как она рассказывала о своей работе, коллегах, родственниках, об её отношении к недавним новостям, которые она прочла в интернете, в то время как еда, которую я пошёл греть с большой неохотой, смотрела на меня, завораживая своей аппетитностью. Вскоре пар над ней начал исчезать, и я понял, что гречка остывает, но всё же продолжил слушать, не прерывая матушку, потому что знал, какая она обидчивая, а также то, что мы редко общаемся. Мне не хотелось лишать её радости разговора с единственным сыном, учитывая то, что мой великолепный папочка решил свалить ещё до моего рождения и ей пришлось растить меня одной. Всё же, пока еда остывала, во мне всё начинало кипеть.
Вскоре мама сказала:
Сто лет назад на мир, в котором живет Шай, обрушилась таинственная болезнь: чернила распространялись по венам, убивая людей. Поселения вымирали быстрее, чем успевали понять от чего. Тогда могущественными магами – бардами – было принято решение запретить слова, которые несут угрозу. Прошло много лет, но болезнь так и не исчезла. А Шай начала замечать странные вещи вокруг себя. Стоило ей закончить вышивку, как неподалеку она материализовывалась. Испугавшись, что это симптомы болезни, девушка решает рассказать обо всем бардам.
Доминика неожиданно получает в наследство корпорацию, но вскоре узнает, что эта корпорация является воротами между мирами, и ее главной задача - сохранение мира. Предстоит сражение с главным врагом, который пытается провести в наш мир армию монстров и захватить корпорацию.
Когда-то люди пришли в этот мир, замкнутый Стеной, по зову богов, чтобы отвоевать его у тварей и поселиться в нем. Одни люди стали стражей Дня, другие — стражей Ночи. Прошло много мирных, сытых и благополучных столетий, столетий Правды королей и власти людей, но что-то стало необратимо меняться в этом мире…
Итак, Война Искры завершена… и конец ее служит началом охоты на Лилиану Весс. Победа над Николом Боласом и спасение Мультивселенной стоили мироходцам немалых потерь. Теперь живым предстоит разбираться с последствиями и оплакивать мертвых. Но одна из утрат особенно, невыносимо горька: триумф стоил жизни рыцарю справедливости, столпу и щиту Стражи, Гидеону Джуре. В то время как его бывшие товарищи, Чандра и Джейс, стараются оправиться после столь тяжкого горя, их будущее, подобно будущему Стражи, остается неясным. Творить будущее им стремится помочь новый член Стражи, Кайя.
Гражданская война в Галатии, которую так старались предотвратить швея-чародейка Софи и её возлюбленный принц Теодор, всё же разразилась. В то время как Теодор объединяется с братом Софи и реформаторами, надеясь одолеть превосходящую их по силам армию роялистов, Софи использует единственное оружие, которое у неё есть: магию. Но кровавая борьба двух противоборствующих сторон оказывается страшнее и опаснее, чем она могла представить. Заключительная часть трилогии «Рассекреченное королевство» ставит красивую точку в истории Софи Балстрад, которой понадобится куда более мощная магия, нежели простые чары удачи, чтобы помочь союзникам победить.