Последняя надежда Тьмы - [41]

Потом я вспомнила, как прибыла сюда. Викторию, попу Данки…

Они читают мои мысли! Переворачивают в голове все вверх дном! Зачем нужны какие-то допросы, если можно буквально залезть в голову?

Я пыталась защититься. Думать ни о чем или воссоздавать в разуме несуществующие картины. Но мои мысли предавали меня. Словно ими управлял кто-то другой.

Я вспомнила, как положила записную книжку под подоконник.

И это увидел черноликий.

— Она была под подоконником, но её там нет! — одновременно сказали оба его рта.

— Значит, её забрал дворец! — ответил ему тот, кто стоял за моей спиной. Оттуда донеслись звуки, похожие на шелест листьев. — Стирай память.

— Иногда жалею, что не могу никого убить собственноручно, — прошипел один из его ртов и в голове все начало кружиться.

А спустя секунду за спиной черноликого что-то блеснуло, послышался треск и я увидела лицо Яна. Черноликий успел развернуться, но тут же получил удар кулаком в лицо.

Монстр пошатнулся назад, но сразу же пришел в себя и бросился на рыцаря.

Яйца темнейшего Драхия, Ян был полностью гол! Вот мне и стриптиз! Рыцарь уклонился от удара черноликого, перехватил его вторую руку, заломил и одним движением отправил монстра в окно.

Треснуло стекло, послышался удар.

Второй черноликий тут же появился из-за моей спины и взмахнул саблей. Из-за двери примчался третий. Оба они, сверкая глазами, набросились на Яна, но тот был быстрее. Сорвал плотную штору с окна, набросил её на голову одного чудища, выбил из его рук саблю, тут же перехватил её в воздухе и разрубил черномордого пополам.

В третьего Ян бросил саблю, которая вошла черноликому в живот. Прямо туда, где должны были находиться рты.

— Что тут происходит? — спросил он, замечая, что одет в чем мать родила и одновременно прикрывая свое достоинство. А оно у него было очень даже в порядке!

Я молчала, не знала что ответить. Впрочем, наверное, любая будет лишь молчать и смотреть, увидев перед собой такую картину. Что там попа Данки из кубиков торса высчитывала?

Ян же не спешил меня развязывать. Он прошелся по шкафам, нашел там белый церемониальный костюм, судя по всему принадлежавший черноликому, который играл роль первого советника короля. Натянул брюки.

— Развяжи меня.

— Кто они такие? — спросил Ян. — Что это за чудище? Почему я нахожусь тут, еще и голый?

Теперь, кажется, и он видел то, что лежало на полу. Мертвые они, похоже, возвращались в свой истинный облик. Один был разрублен пополам, у второго из живота торчала сабля, и оба истекали прозрачной жидкостью.

— Понятия не имею, — честно ответила я. — Так ты меня развяжешь? В столе есть кинжал, чтоб перерезать веревку.

Ян нашел кинжал. Повертел его в руках.

— Хм, награда за заслуги от прежнего короля, — сказал он, повертев его в руках.

— Ты меня освободишь или любоваться будешь?

— А то тебе неприятно на меня любоваться, — он обошел меня, одним движением разрезал веревки.

Фух! Наконец-то свобода!

Руки аж затекли, на запястьях виднелись синеватые следы от пут.

— Они схватили меня. Кажется, смотрели память, — ответила я.

Пора бы признаться в том, что я вижу этих существ такими, какие они есть на самом деле. Как это сделать я пока что не знала. Но сейчас были дела и поважнее.

— Король в опасности! — воскликнула я. — Он сейчас в больничной палате. Нужно идти к нему.

— Идем, — сказал рыцарь. Эх, предстоит мне с ним длинный разговор на тему того, что произошло в моей комнате.

Он надел на себя китель от все того же мундира.

— Нужно собрать рыцарей.

— Нет! — воскликнула я. — Эти существа маскируются под людей. Они могут быть кем угодно.

— Ладно. Пошли, — сказал Ян и попытался застегнуть мундир. Но тот был явно для него маловат. Рукава короткие, пиджак в обтяжку. Но все же это лучше, чем разгуливать по дворцу голышом.

Мы вышли из кабинета, пулей промчались по лестнице. Во дворце почти никого не было, лишь стражники лениво делали свои обходы. Все или уже спали, или готовились отойти ко сну.

— Так будет быстрее, — выкрикнул Ян, свернул в маленький неприметный проход, трижды постучал по выглядевшей старой деревянной двери и щелкнул ручкой.

— Какие три существа в мире самые страшные? — послышался тихий шепот из двери.

— Восточный шестилапый бегемот, гигантская сколопендра, учительница математики, — протараторил Ян.

— Неправильно, — прошептала дверь.

— Не накрашенная учительница математики!

— Проходи! — дверь со скрипом отворилась.

Входя я ожидала увидеть какую-нибудь каморку или склад, но точно не то, что предстало перед глазами.

Впереди бушевало море. Самое настоящее море, не иллюзия. Никакого чародея не хватило бы на такую огромную и детальную иллюзию.

Морские запахи, крики чаек над волнами, выползающие на берег крабы, в обувь проникал колючий песок. По небу медленно ползли мелкие кудрявые тучки. Море шумело, плескалось, уходило вдаль, сливалось с горизонтом, а над ним висело не яркое солнце, а огромная голова лысого мужчины.

Глаза неведомого создания смотрели то в одну сторону, то в другую, словно что-то высматривали.

Прибрежная коса тянулась в бесконечность. Изредка попадались невысокие деревья с широкими листьями, формирующими подобие зонтика.