Последняя индульгенция. Кондоры не взлетели - [9]

— Товарищи, товарищи! — Кубулис осуждающе потряс головой, не переставая стучать карандашом. — Вопрос сегодня один: нераскрытое тяжкое преступление у железнодорожной станции. Послушаем, чем порадует нас технический эксперт майор Ваболе.

Валдис мысленно поблагодарил шефа за то, что тот не начал с его отчета, хотя по заведенному порядку полагалось сделать именно так. В голове у следователя все еще царил хаос. Он никак не мог разложить факты по полочкам, чтобы прийти к каким-либо выводам. Может быть, сообщение майора поможет?..

Майор Ваболе тяжело поднялся, почесал седой висок, надел очки, нервно перебрал бумажки.

— Значит, так… — неопределенно произнес он. И после краткой паузы продолжил: — Заключение будет таким… М-м… Полагаю, что женщину сбила грузовая автомашина грузоподъемностью не менее трех тонн. Об этом свидетельствуют высота и ширина переднего бампера автомашины. — Сейчас майор напоминал школьника, застигнутого врасплох вызовом к доске.

Начальник отдела внутренних дел подполковник милиции Лиепниекс счел нужным остановиться на этом вопросе поподробнее.

— Как вы это установили?

— Это было нетрудно, — ответил майор и снова почесал висок. — На теле потерпевшей и на ее одежде остались следы удара. И кроме того… — майор пробурчал что-то себе под нос, порылся в бумажках и поднес одну из них к глазам. — Тут математический расчет: учитывая массу машины, силу удара, вес погибшей и траекторию ее полета, можно считать, что скорость автомашины в момент столкновения была не менее шестидесяти километров в час. Следы торможения не обнаружены.

«Математический расчет, шестьдесят километров в час». Розниекс ухватился за эти слова. Он вспомнил переезд. Действительно, чтобы сделать расчет на месте происшествия, им не хватало исходных данных. Он вынул блокнот, перелистал. Чего только там не было! Несколько пикантных выписок из неумело составленных протоколов, афоризм собственного производства, где-то услышанное понравившееся изречение. У Розниекса была привычка записывать все, что только понравится, даже анекдоты. Дальше шли кое-какие сведения, необходимые для следствия. Вот отмечено время, когда поезд подошел к станции и автоматически закрылся переезд; когда проследовал мимо товарняк; когда переезд вновь открылся…

Сейчас следователь слушал особенно внимательно, стараясь не пропустить ни слова.

— На ногах потерпевшей мы обнаружили отпечатки шин, — бесстрастно докладывал майор. — На одежде оказались чешуйки белой краски. На дороге — потеки масла. Судя по каталогам, в белое выкрашена передняя часть пятитонных ЗИЛ-130. Кабина и кузов — зеленые или синие. Отпечатки протекторов и масло тоже характерны для машин этого типа.

«Пятитонный ЗИЛ-130 на скорости не меньше шестидесяти километров», — отметил Розниекс. Теперь исходных данных было достаточно для вычислений.

— Колоссально! — не утерпел Улдис Стабиньш. — Преступник оставил не то, что свою визитную карточку, но прямо портрет! Жаль, что таких машин — хоть пруд пруди.

— Этот круг мы можем еще сузить, — отозвался майор. — В волосах пострадавшей обнаружена цементная и кирпичная пыль, а также песок. Значит, машина связана со строительством. Вероятнее всего, это самосвал.

«Ну, кольцо не очень-то сузилось, — решил Розниекс. — Такие машины и предназначены именно для строительства, и в республике их великое множество». Однако он промолчал. Майор Ваболе дал следствию не так мало фактов, больше, чем можно было рассчитывать, и не стоило портить ему настроение.

Подполковник Лиепниекс решил, что настало время дать руководящие указания.

— Старший лейтенант Стабиньш! — сказал он командным голосом. — Немедленно проверьте все самосвалы такого типа во всех автохозяйствах района!

— Уже проверено! — откликнулся Стабиньш. — И не только самосвалы и ЗИЛы. Мы осмотрели все машины — мобилизовали дружинников. Наши машины невинны и чисты, как непорочная дева. — Он неторопливо встал: неудобно разговаривать с начальством сидя. — Мы попросили и товарищей из соседнего района сделать то же самое.

Подполковник нахмурился.

— Опять самодеятельность! — удрученно произнес он. — Почему ничего не доложили?

— Я хотел утром, но вы были заняты, готовились к докладу и меня не приняли, — с кажущимся простодушием ответил Стабиньш.

Майор Ваболе с бумагами в руках переминался у стола, терпеливо ожидая возможности продолжать.

Прокурор, глянув на майора, снова прибегнул к помощи металлического карандаша, постучав им по графину:

— Товарищи! Мы слушаем сообщение эксперта. Продолжайте, пожалуйста.

Майор еще раз переступил с ноги на ногу и продолжил:

— Утром мы закончили анализ краски. Окраска машины заводская, подвергалась воздействию мороза и холода. Краска относительно свежая, примесей ржавчины на обнаружено. Судя по всему, машина выпущена минувшей зимой.

— Это уже лучше! — потер руки подполковник. — Остается проверить, какие предприятия и строительные организации республики получали новые ЗИЛы-130 с белым передком, сравнить рисунок шин с имеющимися образцами. Оказывается, мы уже недалеко от цели. Молодец, майор! — Лиепниекс хотел не столько похвалить Ваболе, сколько показать, какие способные люди работают под его руководством. Он надеялся на быстрое и оперативное раскрытие преступления, что позволило бы с блеском отрапортовать вышестоящим инстанциям.