Последний знаменный - [147]
— Конечно. Самого себя.
— У тебя нет сыновей.
— Я усыновлю их. Я усыновлю Мартина. Он никогда не сможет стать императором из-за примеси иностранной крови, но будет прочной опорой трона. Сначала моего, а затем моего преемника. Ты будешь гордиться этим, я знаю.
— Ты собираешься сделаться императором, — произнес Роберт, считая это фактом, не требующим уточнений.
— Да. Таково мое намерение, Роберт. При твоей поддержке осуществить его будет просто.
— Но оно встретит сопротивление.
— С чьей стороны? Варваров? Я уже объяснил, что они в обозримой перспективе будут заняты своими спорами. Некоторые из наших людей? Я знаю, что делать с ними. Доктор Сунь? Очевидно, но он далеко, и я не собираюсь позволить ему вернуться.
— А что твои маршалы?
— Они солдаты и приучены беспрекословно исполнять приказы своего командующего, иначе предстанут перед расстрельным отделением.
— А если я выступлю против, то тоже предстану перед расстрельным отделением?
— Ты? — Юань выглядел искренне удивленным.
— Я говорил тебе, что никогда не поддержу свержение Цинов.
— Но ты же поддержал.
Роберт криво усмехнулся:
— Да. Ты захватил меня врасплох. И положение мое оказалось весьма уязвимым — и в семейном плане, и в бизнесе.
Юань устремил на него спокойный взгляд:
— Теперь ты не чувствуешь себя больше уязвимым, не так ли? Что изменилось?
— В последний год я принял известные меры безопасности. Все свои дополнительные фонды я перевел из Китая в Гонконг, где ты их не сможешь тронуть. Добывая для тебя займы, я упрочил свое положение в мировом сообществе и принял британское подданство. Если ты арестуешь меня, я буду защищен законом об экстерриториальности, по которому меня должны будут передать в ближайшее британское консульство. То же самое касается моей жены. Что бы ни происходило в Европе, если ты нарушишь этот закон, то вскоре увидишь Британскую эскадру в устье Вэйхэ, Хуанхэ и Янцзы. Мой сын уже в Англии. А что касается моей сестры и ее сына, то она сама себе застелила постель и, похоже, готова лежать на ней все время. Тем не менее, если ты причинишь кому-нибудь из них двоих вред, не сомневайся, что я тебя свергну. Я это смогу, Юань. Кроме тех денег, которые я для тебя организовал, ты не получишь ни гроша. А то, что было, ты уже израсходовал, о чем только что сказал мне.
Юань внимательно посмотрел на Роберта:
— Какой, оказывается, ты горячий, Роберт. И как тщательно все предусмотрел. Итак, ты собираешься выступить против меня?
— Я не могу поддержать тебя в создании династии.
— И все это ты решил заранее, иначе не стал бы предпринимать меры предосторожности. Ты можешь мне сказать почему? Потому что я простой человек из народа? Многие китайские династии были заложены выходцами из народа. Ты будешь отрицать, что я великий солдат? Все великие лидеры должны также быть и великими солдатами. Потому что я буду решителен в отношении тех, кто захочет восстать против моей власти? Опять же, это — признак величия вождя. Я назначен судьбой править этой страной. Я мужчина, и настал мой звездный час. Никто не может сравниться со мной. Даже ты, Роберт.
— Я не против тебя, Юань. Я сказал только, что не поддержу тебя. Если ты собираешься настаивать на воплощении своих планов, то я, как и обещал, уеду из Китая.
— Ты все еще не сказал мне почему.
Роберт взглянул на него:
— Я не верю, что ты сумеешь стать достойным императором, Юань. У тебя характер завоевателя. А это не одно и то же. Мне кажется, ты принесешь бесчисленные страдания народу Китая, по твоей вине его ждут десятилетия войн и страданий. Я не хочу в этом участвовать.
Юань улыбнулся:
— Я понимаю твои опасения, Роберт. И уважаю их. Нам не стоит спорить, поскольку мы расходимся во многом. Но Китаю нужен Дом Баррингтонов, и ты всегда можешь рассчитывать на мою дружбу или уж во всяком случае — защиту. А теперь иди с Богом.
Юань был из числа тех людей, которым трудно возражать из-за их умения сдерживаться, никогда не выходить из себя и даже не показывать вида, что разгневан. В этом, вероятно, он диаметрально отличался от Цыси. Но можно ли ему дальше верить? Теперь Роберт сомневался.
Встреча с Викторией представлялась ему пустой тратой времени. Вместо этого он зашел в гости к Мартину. Его радушно встретила Лушан.
— Вы довольны своим внуком, господин Баррингтон? — спросила невестка. Ее сыну уже исполнился год.
По Мартину было видно, что он гордится сыном. Однако он тут же помрачнел, когда Роберт посоветовал ему уйти с военной службы и вернуться работать в торговый дом.
— Под начало Джеймса, ты хочешь сказать? — спросил он.
— Я думал о равноправном партнерстве, — пояснил Роберт.
— Ты что, собрался отойти от дел? Тебе же всего сорок семь.
— Мы к этому еще вернемся, — пообещал Роберт. — Но не здесь, в Пекине. — Его беспокоило то, что он не знал, насколько молодому человеку доверяет Юань, а значит, какая же часть того, что он намерен сказать, будет доложена непосредственно маршалу. — Дело в том, что нас ожидают беспокойные времена, поэтому было бы благоразумно всем нам, Баррингтонам, и... — он взглянул в открытую дверь, за которой было слышно, как Лушан играет с сыном, — и тем, кого мы любим, держаться вместе.
Признанный мастер исторического романа — английский писатель Алан Савадж захватывающе повествует о средневековом государстве Великих Моголов в Индии, прослеживая его историю от периода становления до заката. Догадка, вымысел и исторический факт, причудливо переплетаясь, преломляются сквозь призму судеб нескольких поколений Блантов, выходцев из Англии, волею провидения оказавшихся в экзотической, неизведанной стране, ставшей для них второй родиной.
Алан Савадж — псевдоним английского писателя (его настоящее имя неизвестно), пишущего исторические романы о Ближнем Востоке. Он автор популярнейших романов «Могол», «Королева ночи», «Османец», «Повелительница львов».Роман «Восемь знамен» повествует о судьбе нескольких поколении семьи Баррингтонов, пиратов, воинов и купцов, связавших свою жизнь с Китаем.
В 1448 году английский канонир Джон Хоквуд прибывает в Константинополь. И здесь, в столице Византии, где сходятся Запад и Восток, начинается полная интриг и непредсказуемых событий жизнь нескольких поколений Хоквудов. В 1453 году Константинополь пал под натиском турок. А Хоквуды, волею судьбы, попадают в лагерь врага и вынуждены служить завоевателям в их победном марше по Средиземноморью[1].
Полная драматизма история жизни, любви, страданий и мытарств, отчаянной борьбы за власть, а подчас и за собственную жизнь Маргариты Анжуйской, волею судьбы ставшей супругой короля Генриха VI, переносит читателей в средневековую Англию и погружает в водоворот знаменитых исторических событий — вошла Алой и Белой Розы между сторонниками династий Ланкастеров и Йорков за право на трон. Известный мастер исторического жанра — Алан Савадж сумел придать роману особый колорит, ведя повествование устами самой королевы Маргариты.
Настоящая княжна Тараканова никогда не претендовала на трон и скрывала свое царское происхождения. Та особа, что в начале 1770-х гг. колесила по Европе, выдавая себя за наследницу престола «принцессу Всероссийскую», была авантюристкой и самозванкой, присвоившей чужое имя. Это она работала на иезуитов, поляков и турок, интриговавших против России; это ее изловил Алексей Орлов и доставил в Петербург, где лжекняжна умерла от туберкулеза в Петропавловской крепости. А настоящая Тараканова, незаконнорожденная дочь императрицы Елизаветы, отказалась участвовать в кознях врагов и приняла монашеский постриг под именем Досифеи…Читайте первый исторический роман об этой самоотверженной женщине, которая добровольно отреклась от трона, пожертвовав за Россию не только жизнью, но и любовью, и женским счастьем!
Герой «Странствующего подмастерья» — ремесленник, представитель всех неимущих тружеников. В романе делается попытка найти способы устранения несправедливости, когда тяжелый подневольный труд убивает талант и творческое начало в людях. В «Маркизе де Вильмере» изображаются обитатели аристократического Сен-Жерменского предместья.
Жизнь Сакена Сейфуллина — подвиг, пример героической борьбы за коммунизм.Солдат пролетарской революции, человек большого мужества, несгибаемой воли, активный участник гражданской войны, прошедший страшный путь в тюрьмах и вагонах смерти атамана Анненкова. С.Сейфуллин в своей книге «Тернистый путь» воссоздал картину революции и гражданской войны в Казахстане.Это была своевременная книга, явившаяся для казахского народа и историей, и учебником политграмоты, и художественным произведением.Эта книга — живой, волнующий рассказ, основанный на свежих воспоминаниях автора о событиях, в которых он сам участвовал.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
Основываясь на личном опыте, автор изображает беседы нескольких молодых офицеров во время продвижения в России, когда грядущая Сталинградская катастрофа уже отбрасывала вперед свои тени. Беседы касаются самых разных вопросов: сущности различных народов, смысла истории, будущего отдельных культур в становящемся все более единообразном мире… Хотя героями книги высказываются очень разные и часто противоречивые взгляды, духовный фон бесед обозначен по существу, все же, мыслями из Нового завета и индийской книги мудрости Бхагавадгита.
Роман. Пер. с узб. В. Осипова. - М.: Сов.писатель, 1985.Камиль Яшен - выдающийся узбекский прозаик, драматург, лауреат Государственной премии, Герой Социалистического Труда - создал широкое полотно предреволюционных, революционных и первых лет после установления Советской власти в Узбекистане. Главный герой произведения - поэт, драматург и пламенный революционер Хамза Хаким-заде Ниязи, сердце, ум, талант которого были настежь распахнуты перед всеми страстями и бурями своего времени. Прослеженный от юности до зрелых лет, жизненный путь героя дан на фоне главных событий эпохи.