Последний в семье - [2]
— Куда ты, доченька? — Мордхе шел ей навстречу, протягивая руки.
Отец поднял ее, вгляделся в черные глаза так, что Сорка даже испугалась, прижал на мгновение к груди и задумчиво побрел вместе с ней домой.
Деревья стояли все как на подбор, словно великаны с коронами на головах. Они скрывали тайны за сотней замков. Зимой, долгими вечерами, когда лесорубы покидали лес, молодые деревья склонялись к старым. Старики отпирали заржавевшие замки и рассказывали о Ванде, царице Вислы, о древних дубах, на которые молились лесорубы, о первом поселении вокруг Ольшан, где прадед Мордхе изгонял из леса духов с помощью неизреченного имени Всевышнего, о повешенном отце Мордхе, служившем верой и правдой Польше.
Дед Мордхе был писателем и жил в Липовецком лесу. Там родился отец Мордхе, вырос, женился и, как и дед, занялся писательством. Там родился Мордхе, провел детские годы и учился у каббалиста реб Иче. Там Мордхе влюбился в дочь пастуха Рохл.
Темные леса могут рассказать о тихих ночах, когда белокожая Рохл звала Мордхе и манила его, как магнит, о ссоре между отцом и сыном, о пропаже Мордхе, об отказе отца от сына.
Ходили слухи, что Мордхе поселился в Пруссии, отдалился от еврейства и живет с немкой.
Рыбаки утверждали, что Ванда жаждет мщения и нужно ее задобрить. И в течение всего карнавала, когда рыбаки праздновали свадьбу, мать Мордхе посылала им бочонки пива, а на утро после каждой свадьбы нарядные женщины со стороны жениха с песнями дарили Ванде простыню.
Солдаты искали Мордхе в лесу. Именно тогда отец узнал, что тот вернулся в Польшу и находится в Кельцком воеводстве в рядах зуавов[1], и простил сына. Когда темнело, он зажигал свечи на всех окнах, чтобы Мордхе мог в любое время вернуться домой.
Заложив руки за спину, Мордхе вышел из леса. Сорка следовала за ним. Вокруг, насколько хватало глаз, поля были покрыты пнями от вырубленных деревьев и разбросанным ободранным мхом, словно вынутым на исходе зимы из двойных оконных рам. Пни с торчащими наружу, обожженными корнями выглядели как цепкие лапы прячущегося в земле животного, высасывающего влагу до последней капли. Почва крошилась под ногами Мордхе и кашляла, словно чахоточная. Деревья, растущие тут и там, будто случайно забытые лесорубами, таращились своими исхудавшими ветвями с запада на восток и грезили о былых временах, когда леса тянулись до Плоцка, не делились на помещичьи и крестьянские и не назывались Липовецким, Умниским и Правительственным. Некоторые деревья не срубили, их оставили стоять, чтобы враг повесил на них самое прекрасное, чем когда-либо обладала Польша, — восстание.
Теперь исхудавшие ветви усыпаны гнездами с вороньем.
Столетние деревья лучше помнят времена, когда на них молились, с их крон орел нагонял страх на лесных птиц, и казалось, что еще вчера длинноусый Подлевский[2] с кривой саблей отдыхал здесь со своим войском.
Среди повешенных был и отец Мордхе. Сын шагал с одного пригорка на другой, забыв, где он и куда направляется. Он смотрел на белые, словно заснеженные, березки. Сбившись с пути, промокший и голодный Мордхе, с фонарем в руках, остановился над арендатором и разбудил его, прося помочь отвезти тело отца на еврейское кладбище. Нечисть окружила Мордхе со всех сторон, она вылезала со свистом из лесной чащи и сыпала снег хлопьями, так что искры летели из глаз. Из темного леса доносился сдавленный плач. Казалось, что повешенный еще борется с врагом… Это вороны каркали, летая вокруг мертвеца и верша свое дело.
По пояс в снегу, с молитвой «Шма Исроэл» на губах Мордхе и арендатор, сгорбившись, несли тело домой.
После этой ночи Мордхе решил остаться в лесу. Лесорубы шептались, что молодой пан хотел освободить Польшу и казаки могут в любую ночь напасть на него и разрубить на кусочки. Топоры лесорубов охраняли дом.
Никто на дом не нападал. Домашние заметили, как изменился Мордхе. Он никогда не говорил о себе, избегал людей и все время посвящал ремеслу. Ящики с книгами, присланные ему из-за границы, Мордхе велел не открывать и запереть в чулане. День ото дня он становился праведнее, снова начал ездить к ребе и женился.
Со временем жена родила ему дочку, но во время родов сошла с ума. Сорка родилась белокожей, с черными глазами и черными волосами. Однажды солнечным вечером крестьяне, работавшие на Висле, вытащили из реки мать с ребенком. Мать утонула, а Сорку едва откачали. После несчастья Мордхе стал совсем молчаливым, решил больше не жениться и сам воспитывать дочь.
Глава 2
Сорка знакомится с Борехом
Сорка надела меховую шубку, накинула на голову шерстяную шаль и, будто деревенская девушка, вышла со старой служанкой Брайной на крыльцо перед домом. Отец уже сидел в глубоких санях, запряженных двумя лошадьми. Ноги прикрыты меховым пледом. Он ждал Сорку.
Серебристо-белый снег вдруг ослепил Сорку таким светом, что ей пришлось на мгновение закрыть глаза. Сорка почувствовала, как мороз щиплет щеки и звенит под ногами. Она встрепенулась, зачерпнула снег обеими руками, сжала ладошки, оглянулась и, увидев, как из стойла выходит лесник в ватном кафтане, с кнутом в руке, крикнула:
Роман «1863» — вторая часть неоконченной трилогии «В польских лесах», повествующей о событиях польского восстания 1863 г. Главный герой романа Мордхе Алтер увлекается революционными идеями. Он встречается с идеологом анархизма Бакуниным, сторонником еврейской эмансипации Моше Гессом, будущим диктатором Польши Марианом Лангевичем. Исполненный романтических надежд и мессианских ожиданий, Мордхе принимает участие в военных действиях 1863 г. и становится свидетелем поражения повстанцев.
События, описываемые в романе «В польских лесах», разворачиваются в первой половине и в середине XIX века, накануне Польского восстания 1863 года. В нем нашли свое отражение противоречивые и даже разнонаправленные тенденции развития еврейской идеологии этого периода, во многом определившего будущий облик еврейского народа, — хасидизм, просветительство и ассимиляторство. Дилогия «В польских лесах» и «1863» считается одной из вершин творчества Иосифа Опатошу.
Уильям Сомерсет Моэм (1874–1965) — один из самых проницательных писателей в английской литературе XX века. Его называют «английским Мопассаном». Ведущая тема произведений Моэма — столкновение незаурядной творческой личности с обществом.Новелла «Сумка с книгами» была отклонена журналом «Космополитен» по причине «безнравственной» темы и впервые опубликована в составе одноименного сборника (1932).Собрание сочинений в девяти томах. Том 9. Издательство «Терра-Книжный клуб». Москва. 2001.Перевод с английского Н. Куняевой.
Они встретили этого мужчину, адвоката из Скенектеди, собирателя — так он сам себя называл — на корабле посреди Атлантики. За обедом он болтал без умолку, рассказывая, как, побывав в Париже, Риме, Лондоне и Москве, он привозил домой десятки тысяч редких томов, которые ему позволяла приобрести его адвокатская практика. Он без остановки рассказывал о том, как набил книгами все поместье. Он продолжал описывать, в какую кожу переплетены многие из его книг, расхваливать качество переплетов, бумаги и гарнитуры.
Вниманию читателей предлагается сборник рассказов английского писателя Гектора Хью Манро (1870), более известного под псевдонимом Саки (который на фарси означает «виночерпий», «кравчий» и, по-видимому, заимствован из поэзии Омара Хайяма). Эдвардианская Англия, в которой выпало жить автору, предстает на страницах его прозы в оболочке неуловимо тонкого юмора, то и дело приоткрывающего гротескные, абсурдные, порой даже мистические стороны внешне обыденного и благополучного бытия. Родившийся в Бирме и погибший во время Первой мировой войны во Франции, писатель испытывал особую любовь к России, в которой прожил около трех лет и которая стала местом действия многих его произведений.
Одноклассники поклялись встретиться спустя 50 лет в день начала занятий. Что им сказать друг другу?..
В том выдающегося югославского писателя, лауреата Нобелевской премии, Иво Андрича (1892–1975) включены самые известные его повести и рассказы, созданные между 1917 и 1962 годами, в которых глубоко и полно отразились исторические судьбы югославских народов.
Роман «Улица» — самое значительное произведение яркого и необычного еврейского писателя Исроэла Рабона (1900–1941). Главный герой книги, его скитания и одиночество символизируют «потерянное поколение». Для усиления метафоричности романа писатель экспериментирует, смешивая жанры и стили — низкий и высокий: так из характеров рождаются образы. Завершает издание статья литературоведа Хоне Шмерука о творчестве Исроэла Рабона.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Исроэл-Иешуа Зингер (1893–1944) — крупнейший еврейский прозаик XX века, писатель, без которого невозможно представить прозу на идише. Книга «О мире, которого больше нет» — незавершенные мемуары писателя, над которыми он начал работу в 1943 году, но едва начатую работу прервала скоропостижная смерть. Относительно небольшой по объему фрагмент был опубликован посмертно. Снабженные комментариями, примечаниями и глоссарием мемуары Зингера, повествующие о детстве писателя, несомненно, привлекут внимание читателей.
Роман нобелевского лауреата Исаака Башевиса Зингера (1904–1991) «Поместье» печатался на идише в нью-йоркской газете «Форвертс» с 1953 по 1955 год. Действие романа происходит в Польше и охватывает несколько десятков лет второй половины XIX века. Польское восстание 1863 года жестоко подавлено, но страна переживает подъем, развивается промышленность, строятся новые заводы, прокладываются железные дороги. Обитатели еврейских местечек на распутье: кто-то пытается угнаться за стремительно меняющимся миром, другие стараются сохранить привычный жизненный уклад, остаться верными традициям и вере.