Последний уик-энд - [19]

— Иногда.

— Тогда остается великолепное футбольное поле с трибунами и массой травы. Погода на редкость теплая, и мы можем представить, что идет игра. Что вы на это скажете?

Она поколебалась.

— Я не знаю.

— Это запрещено, — продолжил он. — Но я думаю, что вход охраняет один рядовой. Мы его напугаем своими погонами. Младший офицер Дворак.

— Ладно, — сказала она, мягко рассмеялась и крепче взяла его за руку.

Они шли молча, пока не увидели проступающие очертания стадиона.

У ворот стоял рядовой с винтовкой. Мастерс подошел к нему и сказал:

— Ты, там, смирно!

Парень вытянулся.

— Простите, сэр, я не заметил вас.

— Отличная рекомендация для часового. Я видел несколько женщин в одном белье, пытающихся проползти под забором на том конце поля. Рви туда и останови их.

— Есть, сэр! — часовой побежал, и Джейн рассмеялась.

— Он, наверно, подумает, вы сумасшедший.

— Нет, но он будет сильно разочарован. После вас, дорогая.

Они пересекли поле. Он снял китель и, несмотря на ее протесты, расстелил его на земле. Они сели. На небе над головой ярко светили звезды, и казалось, что мир заканчивается у границы футбольного поля.

— Я начинаю трезветь, — сказал он.

— Правда? Это хорошо.

— Почему? Я сразу начинаю вспоминать, почему я надрался.

— Опять Шефер?

— Опять Шефер. К черту, зачем они засунули меня в эту проклятую комиссию по расследованию?

— Чак, вы не можете это забыть? Вы знаете флот так же хорошо, как и я. Посмотрите на это с другой стороны. Сколько человек гибнет, когда тонет корабль?

— Конечно.

— Чак…

— Да?

— Не расстраивайтесь.

— Не буду. — Он внезапно рассмеялся.

— Что такое?

— Мэри. Я просто подумал о Мэри.

— Моей приятельнице?

— Нет. Другой Мэри. Ты не она — но я тебя все равно поцелую.

— Чак…

Он обнял ее, она секунду сопротивлялась, пока его губы не нашли ее. А затем она затрепетала в кольце его объятий и ответила на поцелуй.

— Мы с тобой будем часто видеться, — сказал он.

— Я…

— Да, будем. Так что можешь привыкать к тому, как я целуюсь.

У нее перехватило дыхание, и она сказала очень тихо:

— Я уже привыкла.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Мастерс услышал сигнал подъема по внутреннему радио на следующее утро, но это не подняло его с постели. Он услышал, как Лепаж заворчал, просыпаясь на койке напротив. Мастерс уткнулся лицом в перегородку и положил на голову подушку. Лепаж топтался в поисках ботинок, и Мастерс в сотый раз выругался про себя, какого черта они подселили к нему этого идиота. Человек не должен шуметь по утрам. Человек должен возвращаться к жизни медленно. Он не должен суетиться, пока жизнь не шлепнет его по лицу, как мокрая макрель.

Что, черт возьми, он там делает?

Мастерс услышал бряцанье бляхи и еще какой-то звук, который не сразу узнал.

Когда он понял, что это такое, он испытал большое искушение запустить подушкой в пустую башку Лепажа. Этот чертов осел заправлял постель!

— Эй, Мастерс, — позвал Лепаж. — Просыпайся, Мастерс, подъем.

Мастерс притворился мертвым. Может быть, если он будет лежать без движения и не дыша, Лепаж оставит его в покое. Может быть, он уйдет. Может быть, он выйдет на палубу и прыгнет за борт.

— Эй, Мастерс, — заорал Лепаж. — Давай вставай. Подъем! Опоздаешь на завтрак.

Укрывшись подушкой и одеялом, Мастерс пробормотал:

— Лепаж, ты чертов осел.

— Проснулся? — спросил Лепаж, вероятно, услышав невнятное бормотание.

Мастерс задержал дыхание.

— Ты проснулся? — повторил Лепаж.

— Да, черт возьми, я проснулся, — завопил Мастерс. — В этом грохоте даже покойник проснулся бы.

— Послушай, Чак, я думал, ты хочешь завтракать.

— Я не хочу завтракать.

— Ну, откуда я знал.

— Я ничего не хочу. Я хочу только тишины. Полной тишины. Я просто хочу немного поспать.

— Тяжелая была ночка?

— Я не хочу разводить дискуссию, — терпеливо сказал Мастерс. — Я хочу спать. Иди, Лепаж. Иди и ешь свой завтрак. Можешь съесть и мою порцию. Ешь, пока не наешься. Ешь, пока не лопнешь. Только убирайся отсюда и оставь меня в покое.

— Ну, хорошо, Чак. Я думал, если ты хочешь…

— Это приказ, — зарычал Мастерс.

— Есть, сэр, — ответил Лепаж. Он торопливо пошел к зашторенной двери.

Мастерс сурово улыбнулся и снова перевернулся на спину. Он закрыл глаза и попытался снова вернуть сон. Но все было бесполезно, он проснулся. Еще один чертов день маячит на горизонте. Но что-то было не так…

Джейн. Джейн Дворак.

Имя всплыло у него в памяти, он неожиданно вспомнил все, что случилось накануне ночью, и невольная улыбка засветилась у него на лице. Хорошая девушка. Действительно хорошая девушка, одна из самых хороших, которых он когда-либо встречал. Интересно, он пообещал позвонить ей сегодня?

Он не помнил. Но он ей позвонит независимо от того, обещал или нет. Как только он сможет сойти на берег. Тогда, подумал он, нужно вставать.

Он опустил ноги на пол и лениво почесал грудь. Широко зевнул, вытянул мускулистые руки над головой и вздохнул.

Его форма, брошенная на спинку металлического стула, была безнадежно измята. Он неожиданно вспомнил, сколько скотча влил в себя накануне. Влил, именно влил. Он забеспокоился, нормально ли вел себя с Джейн. Да, он был уверен, что все было как надо. С такой девушкой непросто. Не каждый день знакомишься с такой девушкой.