Последний тамплиер - [97]

Тяжелое молчание, повисшее в воздухе, мучительно давило Рейли. Не было спасения от жестоких мыслей, нахлынувших на него. Он вызвал в памяти начало своего пути, ночь нападения всадников на Метрополитен, и недоуменно спросил себя, как от ступеней музея он попал сюда, в самый эпицентр своей веры, как оказался втянутым в трудный разговор о том, о чем предпочел бы никогда не задумываться.

— Давно ли вы знаете? — наконец спросил он кардинала.

— Я?

— Да.

— С тех пор как занял свой нынешний пост. Тридцать лет.

Рейли кивнул. Очень долгий срок, чтобы выносить сомнения, осаждавшие его сейчас.

— И вы примирились с этим?

— Примирился?

— Приняли это, — уточнил Рейли.

Бруньоне задумался, в глазах его отразилась тревога.

— Я никогда не смогу с этим примириться в том смысле, который вы, кажется, подразумеваете. Но я научился с этим жить. Это единственное, на что я способен.

— Кто еще знает? — Рейли поймал себя на том, что его голос звучит обвиняюще, и не сомневался, что Бруньоне тоже это заметил.

— Очень немногие.

Рейли задумался, как это понимать. «А папа? Он знает?» Ему очень хотелось спросить — он был уверен, что папа должен знать, — но удержался. За один раз можно выдержать не так уж много ударов. Новая мысль мелькнула у него в голове. Инстинкты следователя зашевелились, выкарабкались на поверхность из трясины его смятенного сознания.

— Откуда вы знаете, что это правда?

У Бруньоне вспыхнули глаза, уголки рта раздвинулись в слабой улыбке. Его, как видно, обрадовало охватившее Рейли сомнение, но тон его оставался мрачным.

— Когда тамплиеры обнаружили дневник, папа послал в Иерусалим самых знающих экспертов. Они подтвердили, что дневник подлинный.

— Но ведь то было чуть не тысячу лет назад, — не сдавался Рейли. — Их было легко одурачить. Что, если это была подделка? Насколько я знаю, сфабриковать такую фальшивку было вполне по силам тамплиерам. А вы готовы признать его подлинность, даже не видев?.. — Понимание настигло Рейли раньше, чем последнее слово слетело у него с языка. — Вы и раньше сомневались в истине Писания?

Бруньоне ответил ошеломленному Рейли светлым утешающим взглядом.

— Многие считают, что все рассказанное следует понимать только как метафору; что истинное понимание христианства — это понимание скрытой в нем идеи. Однако большинство верующих принимает каждое слово Библии за истину — за неимением лучшего выражения скажем — «как в Писании». Я, пожалуй, где-то посередине. Может быть, все мы держимся на тончайшей грани между желанием распахнуть воображение всем описанным чудесам и рассудочным сомнением в их правдоподобии. Будь мы уверены, что находка тамплиеров — фальшивка, нам, безусловно, было бы проще склониться к более вдохновенному восприятию Евангелий. Но, пока мы не знаем, что они прятали на своем корабле… — Он устремил на Рейли пылающий взгляд: — Вы поможете нам?

Минуту Рейли не отвечал, вглядываясь в глубоко изрезанное морщинами лицо стоявшего перед ним человека. Он чувствовал в словах кардинала глубокую искренность, но по поводу мотивов де Анжелиса отнюдь не обманывался. А согласие означало неизбежное сотрудничество с ним, что совершенно не радовало агента. Он бросил взгляд на де Анжелиса. Ничто из услышанного не избавило его от недоверия к фальшивому священнику и не смягчило отвращения к его методам. И он знал, что с этим еще придется что-то делать. Но сейчас его подстегивало другое. Где-то там Тесс была вдвоем с Венсом, и там же ждало его открытие, грозящее гибелью миллионам ничего не подозревающих душ.

Он повернулся к Бруньоне и просто ответил:

— Да.

ГЛАВА 72

Легкий юго-восточный ветер гладил воду у борта «Савароны», поднимая прозрачный соленый туман. Тесс, стоя на корме переоборудованного траулера, чувствовала на губах вкус соли. Она наслаждалась утренней морской свежестью и безмятежным покоем вечеров. Труднее оказалось пережить долгие часы от восхода до заката.

Им посчастливилось — «Саварону» нашли быстро. Спрос на подводные исследовательские аппараты в последние годы необычайно возрос, и от Карибского моря до побережья Китая все меньше оставалось свободных судов и все выше — цены на них. Кроме гидробиологов, океанологов, нефтеразведчиков и киношников, снимающих документальные фильмы, появились еще две группы нанимателей: ныряльщики-экстремалы — толпы людей, готовых платить десятки тысяч долларов за возможность потрогать рукой «Титаник» или погреться в гидротермальном источнике на глубине 8000 футов под Азорами, и искатели сокровищ, или, как они сами себя именовали, «коммерческие археологи».

Если-бы не Интернет, им бы ни за что не найти подходящего судна. Но, как бы то ни было, созвонившись с владельцами, Венс и Тесс совершили короткий перелет в афинский порт Пирей, где стояла «Саварона». Ее капитан, высокий греческий красавец-авантюрист по имени Георг Рассулис, пропеченный солнцем, казалось, до самых костей, смог принять предложение Венса из-за сбоя в расписании. Он собирался взять на борт компанию историков и кинодокументалистов, намеревавшихся отыскать в Эгейском море затонувшие персидские триремы, но вышла задержка. Поэтому он смог на три недели предоставить свое судно в распоряжение Венса, хотя и уверял, что за три недели ничего не успеть. Экспедиция, искавшая персидский флот, арендовала корабль на два месяца, да и того было явно мало для поисков, напоминавших более всего поиски иголки в стоге сена. Впрочем, ни одна экспедиция не располагала тем, что было в руках у Венса, — астролябией, показания которой, как он надеялся, должны были сократить участок поисков до десяти квадратных миль.