Последний самурай - [146]

Шрифт
Интервал

У него был такой вид, точно его сейчас вырвет, и тогда я сказал, что лично я считаю все очень вкусным. И могу даже доесть его порцию, если он не возражает.

Он протянул мне свою бумажную тарелку, мы вышли из паба и двинулись по Хай-стрит, и я ел по дороге.

Я старался жевать и глотать как можно медленнее, чтобы оттянуть момент возвращения к нему домой. Просто не верилось, что я иду по улице рядом с самим Редом Девлином, человеком, который на протяжении стольких лет только и знал что твердил: «Уверен, что вы сможете» и «Да ладно вам». С человеком, который провел несколько лет в тюрьме, а потом еще несколько месяцев пробирался пешком через пустыни и горы. И вот сейчас этот человек идет по улице рядом со мной!

Нет, у него были, разумеется, и свои недостатки. Даром, что ли, многие люди сетовали на то, что Ред Девлин не слишком разборчив в выборе друзей.

Некогда был у Реда Девлина друг, член клуба. Не думаю, что то был клуб «Портленд», но что-то в этом роде. Они ходили туда, выпивали и вот в один прекрасный день познакомились там с владельцем целой сети супермаркетов. И человек этот пребывал в крайнем раздражении — из-за того, что ему не позволяли открыть еще один супер-маркет в Уэльсе. Следует заметить, что супермаркетов такого уровня западнее реки Северн еще никогда не видели; и хотя у него имелись все положенные документы и разрешения на постройку, а также результаты исследований покупательского спроса, местное население приняло эти планы в штыки. Супермаркет предполагалось возвести на поле, которое никогда и ни для чего не использовалось, но, едва узнав об этом, местные жители тут же стали твердить, что на этом поле играют их дети. И что если они не смогут играть там и дальше, вся жизнь у них пойдет под откос.

Друг Реда Девлина слишком часто слышал подобного рода истории, чтобы испытывать к ним хоть какой-то интерес, а потому вскоре извинился и ушел. Ред Девлин остался и продолжил разговор с этим человеком, который принялся пылко доказывать ему, что дети могут играть где угодно еще, что он вовсе не собирается строить свой супермаркет на месте парка или спортивной площадки и что он просто бизнесмен.

Ред Девлин сказал: Дети! Вот, значит, как ими спекулируют!

Мужчина сказал: Я всего лишь простой бизнесмен.

Ред Девлин сказал: Сейчас угощаю я.

Мужчина сказал: Нет, нет, позвольте...

Ред Девлин сказал: Я настаиваю.

Мужчина сказал: Нет, это я настаиваю,

Я настаиваю

Я настаиваю

Я настаиваю

Я настаиваю

В конце концов Ред Девлин все же настоял на своем, и тот мужчина был страшно растроган, потому что если ты бизнесмен, все почему-то считают, что денег у тебя куры не клюют.

На сей раз Ред Девлин не стал говорить «Уверен, что вы сможете» и «Да ладно вам». Новый его знакомец сказал: Как я уже говорил, я всего лишь простой бизнесмен.

И Ред Девлин сказал: Руки у вас связаны.

И мужчина воскликнул: Да, именно! У меня связаны руки.

И Ред Девлин сказал: У человека самые лучшие намерения.

И мужчина подхватил: Руки у меня связаны.

У вас связаны руки, сказал Ред Девлин.

Руки у меня связаны, сказал мужчина.

У вас связаны руки, сказал Ред Девлин.

Руки у меня связаны, сказал мужчина.

Где находится это самое поле? спросил Ред Девлин.

В Уэльсе, ответил бизнесмен.

Лучше места не найти, сказал Ред Девлин.

Место просто фантастическое, сказал бизнесмен.

Хотелось бы взглянуть на него, сказал Ред Девлин. Жаль, что это так далеко, в Уэльсе.

Мы могли бы поехать на моей машине, сказал бизнесмен, но как назло я отпустил шофера на завтра, дал ему выходной, потому что думал, что весь день просижу на совещании.

Ну что, повторим? спросил Ред Девлин.

С удовольствием, ответил бизнесмен. Только на этот раз угощаю я.

Но Ред Девлин сказал: Нет, я. Я настаиваю!

И вот они говорили, говорили и говорили, и мужчина без конца повторял: Руки у меня связаны, а Ред Девлин вторил ему: У вас связаны руки. А потом говорил еще: Нет, сейчас моя очередь платить за выпивку, а бизнесмен говорил: Нет, я настаиваю, а Ред Девлин возражал ему: Нет, это я настаиваю.

И тогда вдруг бизнесмен воскликнул: Погодите-ка! Мы же можем взять такси!

И они взяли такси и поехали в Уэльс, и по дороге бизнесмен рассказывал Девлину о различных аспектах движения капитала. Он говорил: Допустим, разоряется какая-то пекарня. А разоряется пекарня, как правило, потому, что не отвечает наиболее эффективному использованию ресурсов в данной местности. Пекарня разоряется, имущество распродается. Нет, конечно, я беру самый простой пример. Все эти печи и миксеры не исчезают с лица земли, нет — их покупают и используют в каком-то другом бизнесе. Используют уже более эффективно, создаются новые рабочие места. Люди зачастую не видят в бизнесе главного, и Ред Девлин соглашался с ним, что да, не видят.

Было почти семь утра, когда они наконец добрались до этого поля. Вставало солнце. В середине поля, там, где люди играли в футбол, трава была вытоптана, земля превратилось в сплошную грязь, а по краям бурно разрослись сорняки. И еще поле окаймляли кусты, а несколько плакучих ив отмечали то место, где земля шла под уклон и спускалась к реке. Бизнесмен объяснил, в чем заключаются преимущества подобного местоположения для супермаркета; объяснил также, что слишком уж хороша возможность, чтобы упускать ее, но руки у него связаны. На что Ред Девлин в очередной раз заметил: Да, у вас связаны руки.


Рекомендуем почитать
Киллер Миллер

«Торчит Саша в чайной напротив почты, пьет кислое пиво, гордо посматривает на своих собутыльников и время от времени говорит: — Если Бог, — говорит, — когда-нибудь окончательно осерчает на людей и решит поглотить всех до последнего человека, то, я думаю, русские — на десерт».


Прощание с империей

Вам никогда не хотелось остановить стремительный бег времени и заглянуть в прошлое? Автор книги, Сергей Псарёв, петербургский писатель и художник, предлагает читателям совершить такое путешествие и стать участником событий, навсегда изменивших нашу привычную жизнь. В книгу вошла повесть о послевоенном поколении и службе на космодроме Байконур, а также материалы, связанные с историей лейб-гвардии Семёновского полка, давшего историческое название одному из интереснейших уголков старого Петербурга – Семенцам.


Нора, или Гори, Осло, гори

Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.


Панкомат

Это — роман. Роман-вхождение. Во времена, в признаки стремительно меняющейся эпохи, в головы, судьбы, в души героев. Главный герой романа — программист-хакер, который только что сбежал от американских спецслужб и оказался на родине, в России. И вместе с ним читатель начинает свое путешествие в глубину книги, с точки перелома в судьбе героя, перелома, совпадающего с началом тысячелетия. На этот раз обложка предложена издательством. В тексте бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и инвективной лексики.


Винтики эпохи. Невыдуманные истории

Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.


Уплывающий сад

Ида Финк родилась в 1921 г. в Збараже, провинциальном городе на восточной окраине Польши (ныне Украина). В 1942 г. бежала вместе с сестрой из гетто и скрывалась до конца войны. С 1957 г. до смерти (2011) жила в Израиле. Публиковаться начала только в 1971 г. Единственный автор, пишущий не на иврите, удостоенный Государственной премии Израиля в области литературы (2008). Вся ее лаконичная, полностью лишенная как пафоса, так и демонстративного изображения жестокости, проза связана с темой Холокоста. Собранные в книге «Уплывающий сад» короткие истории так или иначе отсылают к рассказу, который дал имя всему сборнику: пропасти между эпохой до Холокоста и последующей историей человечества и конкретных людей.