Последний самурай - [145]
Она спросила
Так что же ты раньше молчал?
Я сказал
А вы меня не спрашивали
Я получил кассету и бросился бежать со скоростью пять миль в минуту.
Подбежал к входной двери и постучал. Он почти тотчас же распахнул ее.
И сказал
Прости, мне следовало дать тебе денег.
Я сказал, что ничего страшного. Теперь он смотрел веселее, чем раньше. И провел меня из прихожей в комнату в глубине дома, где у них стояли телевизор и видеомагнитофон. Насыпал в одну вазочку каких-то хрустящих хлопьев, в другую — орешков.
Я включил телевизор и видеомагнитофон и вставил кассету. Фильм начался. Вернее, сперва пошли всякие там титры и заставки, а уже потом — фильм.
Он сидел в кресле и страшно серьезно и внимательно смотрел на экран. Засмеялся, когда леди Брэкиелл сказала: В случае если вам придется обручиться, то я или ваш отец, если ему позволит здоровье, уведомим вас об этом факте. Смеялся и другим шуткам. И вскоре я напрочь позабыл о нем.
А потом, через какое-то время, вспомнил и покосился на него, проверить, нравится ли ему фильм.
Он сидел, склонив голову набок. На щеках слезы.
Он сказал
Это не поможет.
Я выключил видео и нажал на кнопку перемотки.
Он сказал
Это все равно не поможет, а времени у меня мало. Они уехали всего на несколько дней. Стоит попробовать еще раз.
Он сказал
Нет, в каком-то смысле это все же помогло. Мне надо написать несколько писем. И это будет очень непросто, потому что, мне кажется, следует написать о том, что я их люблю. Так уж положено. Почему-то мне всегда было трудно говорить им об этом. Наверное потому, что из всех живых существ на свете я по возвращении домой мог испытывать какие-то чувства только к собаке. Нет, я, конечно, часто говорил им эти слова, но то была ложь. А я не хочу лгать в своем последнем предсмертном письме. С ложью можно жить, но умирать нельзя. Как бы больно ни было потом читать эти письма.
Он сказал
На это понадобится время. Ты можешь уйти или остаться. Как хочешь, тебе решать.
Я сказал, что останусь, если он, конечно, не против.
И пошел следом за ним наверх, в кабинет. Он уселся за стол, разложил перед собой несколько чистых листов бумаги и вывел на одном: «Дорогая Мария»...
Я уселся в кресло. Взял книгу древнегреческого врача Туцидида и стал читать главу о застое крови в трубчатых органах под действием ядов.
Прошло часа два. Я поднялся и подошел к столу. Он сидел и смотрел на листок бумаги, на котором было выведено всего два слова: «Дорогая Мария».
Он сказал
А произошло все по чистой случайности. Я довольно долго пробыл в Бейруте, но там были и другие люди, прожившие в этом городе тоже достаточно долго. Порой кажется, что вот-вот тронешься умом, наблюдая за тем, что там происходит. Но впадать в безумие и отчаяние просто некогда — дел полно. Массу времени тратишь на то, чтобы организовать транспорт, который довезет тебя до нужного места, где, судя по слухам, что-то происходит. Или же пытаешься завязать контакты, или занят чем-то еще, но ты всегда, постоянно занят. И все равно не забываешь об этом ни на секунду, даже когда просто сидишь, пьешь и болтаешь с людьми. Как-то раз, находясь там, я вдруг обнаружил, что делать мне совершенно нечего. Только думать. Лежать на полу и размышлять о том, чем тут может помочь Клинтон или ООН. И не отвлекаться на мысли о том, стоит ли договориться с тем или иным человеком о джипе. Глупо. Прежде, перед тем как куда-то отправиться, я почти всегда шел к своим знакомым и выпивал с ними. И эти люди, они всегда или почти всегда помогали мне уладить дела и проблемы, как и я помогал им, если мог. А тут вдруг я почувствовал, что вся эта наша система взаимовыручки разваливается на глазах. Все разваливается просто на глазах.
Он сказал
Прямо не знаю, что им и написать.
Он сказал
Когда человек начинает думать, что бы такое сказать другому человеку, как бы сделать так, чтобы ему понравилось, что ты сказал, разве нет в этом привкуса снисходительности? Как тебе кажется? Или я должен сказать...
Он спросил
Знаешь, чего бы мне действительно хотелось?
Ну, если отбросить очевидное...
Он сказал
А ты наглый тип, вот что я тебе скажу! Извини...
Я сказал
Что?
А потом сказал: О, ничего страшного, все в порядке. Чего бы вам сейчас действительно хотелось?
Он сказал
Мне бы хотелось рыбы и чипсов. Хочешь рыбы с чипсами? Почему бы нам не пойти куда-нибудь и не поесть рыбы с чипсами? А уж потом, когда вернемся, я закончу эту писанину.
Я счел это добрым знаком. Но, возможно, он просто искал предлог оттянуть неизбежный и неприятный финал. А может, осознавал, что ищет этот самый предлог, а в действительности ему вовсе не хочется делать этого.
Мы вышли на Хай-стрит. И зашли в ближайший паб, где он заказал треску и чипсы. И мы сидели и ели, а другие посетители, наверное, думали, что он мой отец.
Дома мы в основном питались сандвичами с арахисовым маслом и джемом. Или, для разнообразия, с арахисовым маслом и медом. Я старался есть свою порцию трески как можно медленнее, чтобы растянуть удовольствие. Он съел два чипса и кусочек рыбы, а потом сказал:
Ну и дерьмо! Как они умудрились испортить такие продукты, ума не приложу. Просто есть невозможно.
Меня зовут Рада. Я всегда рада помочь, потому что я фиксер и решаю чужие проблемы. В школе фиксер – это почти священник или психоаналитик. Мэдисон Грэм нужно, чтобы я отправляла ей SMS от несуществующего канадского ухажера? Ребекка Льюис хочет, чтобы в школе прижилось ее новое имя – Бекки? Будет сделано. У меня всегда много работы по пятницам и понедельникам, когда людям нужна помощь. Но в остальные дни я обычно обедаю в полном одиночестве. Все боятся, что я раскрою их тайны. Меня уважают, но совершенно не любят. А самое ужасное, что я не могу решить собственные проблемы.
Повесть посвящена острой и актуальной теме подростковых самоубийств, волной прокатившихся по современной России. Существует ли «Синий кит» на самом деле и кого он заберет в следующий раз?.. Может быть, вашего соседа?..
Переживший семейную трагедию мальчик становится подростком, нервным, недоверчивым, замкнутым. Родители давно превратились в холодных металлических рыбок, сестра устало смотрит с фотографии. Друг Ярослав ходит по проволоке, подражая знаменитому канатоходцу Карлу Валленде. Подружка Лилия навсегда покидает родной дом покачивающейся походкой Мэрилин Монро. Случайная знакомая Сто пятая решает стать закройщицей и вообще не в его вкусе, отчего же качается мир, когда она выбирает другого?
Это книга об удивительном путешествии нашего современника, оказавшегося в 2057 году. Россия будущего является зерновой сверхдержавой, противостоящей всему миру. В этом будущем герою повести предстоит железнодорожное путешествие по России в Москву. К несчастью, по меркам 2057 года гость из прошлого выглядит крайне подозрительно, и могущественные спецслужбы, оберегающие Россию от внутренних врагов, уже следуют по его пятам.
"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.
Героиня романа Инна — умная, сильная, гордая и очень самостоятельная. Она, не задумываясь, бросила разбогатевшего мужа, когда он стал ей указывать, как жить, и укатила в Америку, где устроилась в библиотеку, возглавив отдел литературы на русском языке. А еще Инна занимается каратэ. Вот только на уборку дома времени нет, на личном фронте пока не везет, здание библиотеки того и гляди обрушится на головы читателей, а вдобавок Инна стала свидетельницей смерти человека, в результате случайно завладев секретной информацией, которую покойный пытался кому-то передать и которая интересует очень и очень многих… «Книга является яркой и самобытной попыткой иронического осмысления американской действительности, воспринятой глазами россиянки.