Последний полицейский - [5]

– Надо же, до пятнадцати миль!

Ему отвечает тишина, только радиатор позвякивает. Андреас стоит у стола Макгалли, заглядывая в газету. Руки его опущены и сжаты в кулаки. Калверсон в своем уютном уголке берется за ручку и чертит на бумажном листке длинные линии. Я закрываю тетрадку, запрокидываю голову, выбираю глазами точку на потолке рядом с фестончатой люстрой.

– Ну вот и вся суть, дамы и господа, – провозглашает Макгалли. Он уже оправился и хвастливо размахивает газетой. – Дальше отклики, комментарии и все такое прочее.

– Отклики? – скулит Андреас, простирая руки к газете. – Какие еще отклики?

– Ну, знаешь, премьер-министр Канады, например, заявляет: «А, надеюсь, он упадет на Китай», – хихикает Макгалли. – Президент Китая в ответ говорит: «Не в обиду Канаде, у нас иная точка зрения». Ну и все такое.

Андреас рычит от злости. Я вроде как наблюдаю за происходящим, но на самом деле думаю, сфокусировав взгляд на люстре. Парень среди ночи заходит в «Макдоналдс» и вешается в кабинке для инвалидов. Он заходит в «Макдоналдс», время середина ночи…

Калверсон торжественно поднимает свой листок. На нем простой график. Оси Х и У.

– Тотализатор «Астероид» при полиции Конкорда, – провозглашает он. – Делайте ваши ставки!

Детектив Калверсон мне нравится. Нравится, что он и теперь одевается как настоящий детектив. Сегодня на нем костюм-тройка, галстук с металлическим отливом и в кармашке такой же платочек. Многие сейчас стали носить то, что поудобнее. Андреас, например, одет в футболку с длинным рукавом и свободные джинсы, на Макгалли спортивная форма «Вашингтонских Краснокожих».

– Коль уж нам все равно умирать, – заканчивает Калверсон, – обдерем сперва на несколько зеленых наших братьев и сестер из патрульного.

– Это конечно, – Андреас беспокойно оглядывается, – но как тут предскажешь?

– Предсказать – это что! – Макгалли азартно хлопает коллегу по спине сложенным «Наблюдателем». – Вот как денежки получить, бродяга?

– Я первый, – вызывается Калверсон. – Ставлю сотню на Атлантический океан.

– Сорок зеленых на Францию, – Макгалли роется в бумажнике. – Так им и надо, паршивцам.

Калверсон несет свой график в мой угол, бросает листок на стол.

– А ты, Икабод Крейн, что скажешь?

– Угу, – рассеянно отзываюсь я, вспоминая синяки под глазом у мертвеца. Кто-то сильно ударил Питера Зелла по лицу, недавно, но не в последние дни. Может, две недели назад? Или три? Доктор Фентон скажет точно.

Калверсон, нетерпеливо подняв бровь, ждет ответа.

– Детектив Пэлас?

– Трудно сказать, знаешь ли. Слушайте, ребята, где вы покупаете ремни?

– Ремни? – Андреас опускает глаза на свою талию, потом закатывает, словно вспоминая. – Я подтяжки ношу.

– Я у Хэмфри, – говорит Калверсон, – это в Манчестере.

– Мне Анжела покупает, – сообщает Макгалли, ссутулившись над спортивным разделом газеты. – Что за вопрос, Пэлас?

– Над делом работаю, – объясняю я дружно обернувшимся ко мне сослуживцам. – Утром в «Макдоналдсе» нашли труп.

– Как я понял, там самоповешение, – уточняет Макгалли.

– Мы пока называем это смертью при подозрительных обстоятельствах.

– Мы? – Калверсон одобрительно улыбается мне. Андреас все стоит у стола Макгалли, рассматривает газетную страницу, прижав ладонь ко лбу.

– Использован черный ремень. Стильный. На пряжке – «B & R».

– «Белнап и Роуз», – сообщает Калверсон. – Постой-ка, ты думаешь, там убийство? Чертовски людное место для убийства.

– Точно, «Белнап и Роуз», – отзываюсь я. – Слушай, в остальном потерпевший одет так себе, похвастаться нечем. Простой коричневый костюм, старая рубаха с пятном на кармашке, разные носки. И ремень на нем был – дешевый коричневый поясок. А лигатура – настоящая кожа, ручная выделка.

– Предположим, – говорит Калверсон. – Ну пошел он в «B & R», купил себе стильный ремешок, чтобы на нем повеситься.

– Вот-вот, – вставляет Макгалли, переворачивая страницу.

– Неужели? – Я в нетерпении встаю из-за стола. – Выглядит очень правдоподобно. Я собираюсь вешаться. Я – обычный парень, одеваюсь по-простому, у меня, надо думать, дома не один ремень. Зачем бы мне тратить двадцать минут на поездку в шикарный магазин мужской одежды, покупать особый ремень для самоубийства?

Я немного разгорячился, подался вперед, расхаживаю туда-сюда перед столом, поглаживаю усы.

– Почему бы мне, знаешь ли, не воспользоваться теми, что у меня есть?

– Кто его знает? – тянет Калверсон.

– И главное, – зевнув, добавляет Макгалли, – кому какое дело?

– Да… – спохватываюсь я и сажусь на место, снова открываю свою тетрадку. – Конечно.

– Ты Пэлас, прямо инопланетянин, – замечает Макгалли и, быстрым движением скомкав спортивную страничку, швыряет ее мне в голову. – Как будто с другой планеты!

2

За столом охраны в здании Уотервест сидит дряхлый старик. При виде меня он медленно моргает, словно только что очнулся от дремоты. Или от смерти.

– У вас здесь с кем-то назначена встреча?

– Нет, сэр, я полицейский.

На охраннике сильно помятая рубаха, форменная фуражка изуродована вмятиной на тулье. Утро уже не раннее, но в сером вестибюле тускло. В полумраке вяло мотаются по полу шарики пыли.

– Я – детектив Генри Пэлас, – предъявляю ему значок, но он не смотрит. Мне все равно, и я заботливо прячу значок обратно. – Я служу в следственном отделе полиции Конкорда и сейчас расследую подозрительную смерть. Мне нужно побывать в офисе компании «Мерримак. Жизнь и пожары».