Последний полицейский - [4]
Я жалею, что так набросился на Ричи Майкельсона. К тому времени, как я получил свою должность, жизнь у патрульных уже была несладкой, и прошедшие с тех пор четырнадцать недель ее не улучшили. Да, у копов сейчас самые надежные и оплачиваемые рабочие места в стране. И да, в сравнении с прошлым годом серьезного роста преступности в Конкорде по большинству категорий не отмечается, за несколькими заметными исключениями. Согласно «Акту о безопасности и стабильности» в Соединенных Штатах теперь запрещено производство, продажа и покупка всех видов огнестрельного оружия, но прививается этот закон туго, особенно в штате Нью-Гэмпшир.
Все же на улицах в настороженных глазах граждан постоянно ощущается возможность насилия, и это ощущение медленно перемалывает и выжигает изнутри сотрудников действующего патруля, как солдат на войне. На месте Ричи Майкельсона я бы тоже устал, перегорел и временами огрызался на людей.
На Уоррен-стрит работает светофор, и, хоть я и полицейский и один на всю улицу, все равно останавливаюсь на перекрестке и барабаню пальцами по баранке, дожидаясь зеленого. Смотрю в ветровое стекло и думаю о той женщине, что спешила куда-то без пальто.
– Новость все слышали? – спрашивает детектив Макгалли, большой и шумный парень. Вместо микрофона он сложил рупором ладони. – Насчет новой даты.
– Какая еще дата? – обалдело вопрошает детектив Андреас, вскочив с места. – Дата всем известна. Чтоб она провалилась, эта дата!
Известная всем дата – 3 октября, через шесть месяцев и одиннадцать суток от сего дня. Именно тогда в Землю врежется ком углерода и силикатов диаметром шесть с половиной километров.
– Речь не о том, когда приземлится эта большая котлета, – возражает Макгалли, размахивая номером «Конкордского наблюдателя». – Дата, когда наши гении скажут, где она упадет!
– Да видел, – кивает детектив Калверсон, читающий за своим столом «Нью-Йорк таймс». – Вроде бы 9 апреля.
Мой стол стоит в углу, рядом с мусорной корзиной и маленьким холодильником. Передо мной открытый блокнот. Освежаю в памяти осмотр места преступления. Собственно, это даже не блокнот, а тетрадка, в каких студенты пишут конспекты. Мой отец был профессором, и после его смерти на чердаке мы нашли двадцать пять коробок с такими вот тонкими зеленовато-голубыми тетрадками. Я до сих пор ими пользуюсь.
– 9 апреля? Очень уж скоро. – Андреас опускается на стул и хриплым шепотом повторяет. – Очень уж скоро…
Калверсон вздыхает и покачивает головой, а Макгалли фырчит себе под нос. Мы четверо – все, что осталось от следственного отдела по уголовным делам совершеннолетних конкордской полиции. С августа прошлого года трое преждевременно ушли в отставку, один внезапно и необъяснимо пропал, да еще детектив Гордон, сломав руку при аресте домашнего насильника, взял отпуск по состоянию здоровья да так и не вернулся из него. После волны сокращений в начале декабря одного патрульного повысили до детектива. Поэтому я – детектив Пэлас.
У нас с личным составом еще не так плохо. В отделе несовершеннолетних осталось двое: Петерсон и Геррера. Отдел технических преступлений с первого ноября вовсе распустили.
Макгалли открывает сегодняшний выпуск «Нью-Йорк таймс» и принимается читать вслух. Я обдумываю дело Зелла и пересматриваю записи. «Никаких признаков постановки или борьбы… Мобильный телефон? Лигатура: ремень, золотая пряжка…»
Черный ремень из хорошей итальянской кожи с гравировкой «B & R».
– «По словам астрономов из центра астрофизики Гарвард-Симпсон в Кембридже, Массачусетс, – Макгалли вслух зачитывает „Наблюдатель“, – критическая дата приходится на 9 апреля. Специалисты центра вместе с легионами других астрономов, астрофизиков и увлеченных дилетантов следят за неотступным приближением массивного астероида Майя, официально называемого 2 – 11GV1…»
– Господи! – стонет в тоске и ярости Андреас и, вскочив, бросается к столу Макгалли. Андреас – маленький дерганый человечек сорока с лишним лет, но густые черные кудряшки на голове придают ему сходство с херувимом. – Все это нам известно! Думаешь, на всей планете найдется хоть один, кто не знает?
– Спокойней, дружок, – останавливает его Макгалли.
– Просто меня бесит, когда они повторяют это снова и снова, раз за разом! Словно вбивают в голову.
– Газетные статьи так и пишутся, – вставляет Калверсон.
– Ну а меня это бесит!
– Однако же… – улыбается Калверсон. Он – единственный афроамериканец в уголовном отделе. А также единственный афроамериканец во всей конкордской полиции, и иногда его любя называют «Единственный черный Конкорда», хотя это, строго говоря, неверно.
– Ладно-ладно, пропущу, – Макгалли похлопывает несчастного Андреаса по плечу. – «Ученые исследовали…» пропускаю, пропускаю… «некоторые разногласия, ныне разрешенные…» дальше, дальше, дальше… вот! «В указанную дату апреля, когда до столкновения останется всего пять с половиной месяцев, с учетом склонения и прямого восхождения удастся определить, в какой точке земной поверхности упадет Майя, с точностью до пятнадцати миль».
К концу фразы баритон Макгалли благоговейно затихает, и он, присвистнув, добавляет от себя:
Идея классического романа, населенного сверхъестественными существами из современной мифологии хоррора, обрела неслыханную популярность. Нью-йоркский писатель и драматург Бен X. Уинтерс, известный своим незаурядным чувством юмора, внес леденящий душу вклад в «Разум и чувства» Джейн Остин.Многострадальная Англия в начале XIX века из последних сил противостоит нашествиям морских чудовищ, стремящихся истребить род людской. Ее столица, накрытая стеклянным куполом, перенесена на морское дно. И острова порой оказываются вовсе не островами… В этой зловещей атмосфере прелестные сестры Дэшвуд глубоко переживают каждая свое несчастье.
Бен X. Уинтерс, известный американский писатель, уже не в первый раз берет за основу классическое произведение и делает из него бестселлер.XIX век, эра всеобщего благоденствия: благодаря грозниуму, металлу, найденному при Иване Грозном, люди смогли создать машины, взявшие на себя физический труд. Больше нет ни рабов, ни крепостных, ни слуг, ни наемных рабочих — всех заменили роботы. Люди смогли не только облегчить свою повседневную жизнь и усовершенствовать политическую систему — они приобрели преданных друзей и отважных защитников.
В Ричмонде, штат Виргиния, жестоко убит Эфраим Бонд — директор музея Эдгара По. Все улики указывают: это преступление — дело рук маньяка.Детектив Фелисия Стоун, которой поручено дело, не может избавиться от подозрения, что смерть Эфраима как-то связана с творчеством великого американского «черного романтика» По.Но вдохновлялся ли убийца произведениями поэта? Или, напротив, выражал своим ужасным деянием ненависть к нему?Как ни странно, ответы на эти вопросы приходят из далекой Норвегии, где совершено похожее убийство молодой женщины — специалиста по творчеству По.Норвежская и американская полиция вынуждены объединить усилия в поисках убийцы…
Они — сотрудники скандально знаменитого Голливудского участка Лос-Анджелеса.Их «клиентура» — преступные группировки и молодежные банды, наркодилеры и наемные убийцы.Они раскрывают самые сложные и жестокие преступления.Но на сей раз простое на первый взгляд дело об ограблении ювелирного магазина принимает совершенно неожиданный оборот.Заказчик убит.Грабитель — тоже.Бриллианты исчезли.К расследованию вынужден подключиться самый опытный детектив Голливудского участка — сержант по прозвищу Пророк…
Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.
Маньяк по прозвищу Мясник не просто убивает женщин — он сдирает с них кожу и оставляет рядом с обезображенными телами.Возможно, убийца — врач?Или, напротив, — бывший пациент пластических хирургов?Детектив Джон Спайсер, который отрабатывает сразу обе версии, измучен звонками «свидетелей», полагающих, что они видели Мясника. Поначалу он просто отмахивается от молодой женщины, утверждающей, что она слышала, как маньяк убивал очередную жертву в номере отеля.Но очень скоро Спайсер понимает — в этом сбивчивом рассказе на самом деле содержится важная информация.
Менты... Обыкновенные сотрудники уголовного розыска, которые благодаря одноименному сериалу стали весьма популярны в народе. Впервые в российском кинематографе появились герои, а точнее реальные люди, с недостатками и достоинствами, выполняющие свою работу, может быть, не всегда в соответствии с канонами уголовно-процессуального кодекса, но честные по велению сердца.
У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.
Девушка, которая должна была умереть, против убийцы, которого не должно было существовать. Кирби чудом выжила после нападения маньяка, но полиция так никого и не нашла, и дело фактически закрыли. Кирби, одержимая местью, берет расследование в свои руки. По крупицам собирая улики, сталкиваясь со странными совпадениями и необъяснимыми фактами, Кирби приходит к выводу, что правда невероятна, а убийца гораздо страшнее, чем она думала. В Чикаго 1930-х годов Харпер находит странный Дом, позволяющий путешествовать во времени.