Последний остров - [125]
Иван взял у Катерины узелок и развязал его. Тут была легкая праздничная шаль из дорогого кашемира, сафьяновые полусапожки, сшитые когда-то весельчаком Ульджабаем Хватковым, шелковое платье с кружевным воротничком, тяжелая связка стеклянных бус, окрашенная под жемчуг.
— Да я уж и отвыкла от этих нарядов-то. И не до них нам сейчас, — виновато говорила Катерина.
— Катя, надень-ка все это сейчас, — спокойно попросил Иван.
Она испуганно и непонимающе вскинула глаза на мужа, потом на сына. Нет, они не шутили, они вполне серьезно на нее смотрели и очень любили ее. Катерина закусила губы, чтобы не расплакаться от благодарности к этим самым дорогим для нее мужчинам, с потаенной надеждой улыбнулась и, забрав вещи, ушла в сени.
— И то верно, — рассудил Михаил. — Ишь, чего удумала. Будто без рук мы, на еду не заробим. Главное, войну пережили, а теперь нам сам черт не страшен.
— За тебя я спокоен, сынок. А мать нашу жалко… Женщины, они как дети… вдвойне их жалко…
— Она ничего у нас, она терпеливая. Видел Аленку? Вон какая девица-красавица получилась. А приехала сюда — страх один, заморыш заморышем. Мать ее выходила…
— Я заметил, что и соседка выросла…
— Юля-то? Ну… Юля — человек. С ней хоть в разведку…
Иван достал из нагрудного кармана гимнастерки старинную ладанку и показал сыну.
— Не стал при соседях говорить. Эту ладанку передал мне Кирилл Яковлевич под Курском. А я ему Крест Сварога нательный. Поменялись и слова дали: кто вернется домой, тот детей благословит на жизнь совместную и продолжение наших древних родов. Держи. И… благославляю вас с Юлей. Да пусть хранят вас боги наши.
— Спасибо, отец. И тебе, и Кирилл Яковлевичу от нас с Юлей.
Он принял ладанку и спрятал ее в нагрудный карман своего кителя.
Вышла Катерина, а вернее, не вышла, а выплыла. Стройная, как девочка, и совсем молодая в этих полусапожках, с этой накинутой на плечи шалью, смущенной улыбкой и румянцем от волнения, она действительно походила на ребенка, взрослого счастливого ребенка. Видимо, ей тоже нравилось быть красивой и молодой.
— Ну вот и ладно, вот и хорошо, — Иван дотронулся до ее плеча, погладил волосы. — Очень к лицу тебе, Катя, эти наряды. А на базар все же сходи. Так вот и иди. Купи ребятам что-нибудь сладкое и себе подарок выбери.
Он достал из нагрудного кармана пачку денег, вложил их в руку Катерине и легонько подтолкнул ее к калитке.
«Чего это он так торопит ее, — мелькнуло в голове Михаила. — Наверное, устал в дороге до невозможности, поскорее отдохнуть хочет». Но тут же снова всплыли в сознании и забились, засуматошились слова, сказанные отцом совсем недавно, от которых пробегал озноб по спине и начинало щемить сердце.
Отец испытывающе посмотрел в глаза сыну, кивнул ему ободряюще, а пальцы его рук торопливо расстегивали и снова застегивали ворот гимнастерки.
— Отец…
— Будь мужчиной, сынок, — он легонько прижал его к своей груди, остранил и, не глянув больше в хмурое лицо сына, торопливо прошел на сеновал.
Михаил постоял среди двора, потерянный и одинокий. Настолько одинокий, что хотелось сорваться и куда-то бежать, звать людей, кричать. Заметил под крыльцом поскуливающего Полкана, поманил его к себе жестом. Собака отвернулась и тоскливо завыла.
— Я те повою, бездельник, — он замахнулся на собаку. Та выскочила из-под крыльца и опрометью бросилась в огород.
Какая удивительная тишина стоит на земле. Такая тишина бывает между вспышкой молнии и ударом грома. Короткий миг. И все равно в этот миг многое случается.
И Михаил думал о том же. Всего-то малую малость он поговорил с отцом, а как нелегко все сказанное уместить в сердце. И почему он, Михаил Разгонов, должен быть взрослее матери своей, а крепостью сердца равным с фронтовиками…
Из конюшни донеслось тихое и призывное ржание Игреньки.
Ну вот, дела да заботы, а лошадь день-деньской непоена. Молодой хозяин озабоченно прошел в конюшню, и тут, наедине со своим помощником в лесных работах, расслабился вдруг. Уткнулся Михаил прямо головой в ясли с пахучим сеном и беззвучно заплакал. Он плакал, на стыдясь своих слез, ведь никто их не видит, как никто не видел раньше и наперед не увидит. Потом отвязал повод Игреньки, припал лицом к упругой шее коня и утер слезы о жесткую гриву.
Думал о сыне и Разгонов-старший.
Он лежал на мягкой сенной благодати, раскинув широко руки и глядя на струны-лучики солнечного решета, что пробивались сквозь дощатую загородь сеновала. Струны-лучики, о них когда-то маленький Михалко рассказывал отцу, как о живых гонцах, манящих детей и взрослых в сказочную страну. Теперь не до сказок, пожалуй, Михалке. Что-то уж чересчур серьезный он и рассудительный, как дед Сыромятин, ни шалости в глазах, ни ребячьих желаний. А может быть, он с виду таков? Не успел еще Иван разглядеть сына, но преждевременная взрослость Михаила не насторожила отца, наоборот, успокоила. В работе парень, с бывшими фронтовиками да старухами трудится. Вот и дед Яков рядом. А Яков правильного закала старик и в другом человеке самую верную жизненную тропку приметит. И уж если он за столом сегодня по имени-отчеству величал Михаила, то другого, кроме как уважительного, мнения о сыне не может быть на селе.
Прикосновение к тайнам и святыням древности сильно повлияло на участников путешествия в дикие земли африканского племени кенда. Не всем была дарована долгая судьба, но оставшиеся в живых сильно изменились и, как ни странно, мечтают о повторном визите. Лишь охотник Квотермейн считает, что остался прежним – суровым скептиком, который всегда держит слово и готов прийти на помощь, даже если ему делать это страшно не хочется или когда ему попросту страшно. В очередной том серии «Мастера приключений» входят два романа Хаггарда из цикла об Аллане Квотермейне – «Дитя из слоновой кости» и «Древний Аллан».
Эмилио Сальгари (1862–1911) – один из мастеров приключенческого жанра, «итальянский Жюль Верн», его романами зачитываются миллионы людей во всем мире. Сальгари почти не покидал родной Италии, однако герои его книг путешествуют и сражаются на всех морях и континентах, во все времена – от Античности до современности. В настоящее издание вошла дилогия «Капитан Темпеста» и «Дамасский Лев», главная героиня которой, отважная герцогиня д’Эболи, под именем Капитана Темпесты сражается на Кипре и Крите в затяжной войне Венецианской республики против Османской империи во второй половине XVI века.
Каждый из вас, кто прочтет эту книгу, перенесется в далекий и прекрасный мир античной древности.В жир сильных, отважных людей, в мир, полный противоречий и жестокой борьбы.Вместе с героями рассказа «Гладиаторы» вы переживете извержение Везувия, радость освобождения, горечь потерь.С отважной героиней рассказа «Гидна» под бушующими волнами вы будете срезать якоря вражеских кораблей, брошенных против Эллады царем Персии — Ксерксом.Вы побываете на площадях Афин и Рима, в сверкающих мраморных храмах и мрачных каменоломнях, где день и ночь свистели бичи надсмотрщиков.Вы узнаете удивительную историю о мальчике, оседлавшем дельфина, и множество других интересных историй, почерпнутых из документов и преображенных фантазией автора.
Давным-давно все люди были счастливы. Источник Счастья на Горе питал ручьи, впадавшие в реки. Но однажды джинны пришли в этот мир и захватили Источник. Самый могущественный джинн Сурт стал его стражем. Тринадцать человек отправляются к Горе, чтобы убить Сурта. Некоторые, но не все участники похода верят, что когда они убьют джинна, по земле снова потекут реки счастья.
Повесть рассказывает о том, как жили в Восточной Европе в бронзовом веке (VI–V вв. до н. э.). Для детей среднего школьного возраста.
Евангелие от Христа. Манускрипт, который сам Учитель передал императору Клавдию, инсценировавшему собственное отравление и добровольно устранившемуся от власти. Текст, кардинальным образом отличающийся от остальных Евангелий… Древняя еретическая легенда? Или подлинный документ, способный в корне изменить представления о возникновении христианства? Археолог Джек Ховард уверен: Евангелие от Христа существует. Более того, он обладает информацией, способной привести его к загадочной рукописи. Однако по пятам за Джеком и его коллегой Костасом следуют люди из таинственной организации, созданной еще святым Павлом для борьбы с ересью.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.