Последний негодник - [33]

Между сочинением кучи уничтожающих выпадов, которые ей хотелось высказать, и претворением в жизнь воображаемого сценария, включающего его светлость и размалеванных шлюх, после остановки кареты у Лидии заняло какой-то момент, чтобы осознать, где же она находится.

Она поспешила вылезти, заплатила кучеру и направилась в дом Хелены.

Затем Лидия застыла, ее смешавшийся ум запоздало отметил, что на глаза ей попался красивый экипаж, стоящий в нескольких ярдах от ворот.

У Хелены был посетитель.

И Лидия узнала гостя, поскольку она взяла за правило отслеживать именно это транспортное средство, чтобы избегать его владельца. Лорда Селлоуби.

Она оглядела улицу, но наемная карета уже удалилась вне досягаемости.

Лидия выругалась сквозь зубы.

Затем, бросив незаметный взгляд на окна дома, она прогулялась до экипажа Селлоуби, обменялась шуткой с его лакеем, получила указания, как пройти к ближайшему пабу, и легкой походкой отправилась, якобы, в том направлении.

Простоять на запятках древней кареты почти три мили – не самый удобный способ путешествия. Однако вид, открывшийся перед Виром в настоящий момент, возместил пробравшую до костей тряску.

Поскольку у него хватило ума соскочить до того, как карета замедлила ход, он умудрился нырнуть в тень, прежде чем показалась его добыча. Очевидным образом, у нее не возникло ни малейшего подозрения, что он последовал за ней.

Надо сказать, и у него не возникло ни малейшего подозрения, что ему придется следовать за ней до дома самой дорогой лондонской куртизанки. Когда синеглазая мегера заявила, что ее одежда и экипаж пребывают в Кенсингтоне, Вир предположил, что она оставила свой костюм на постоялом дворе, где ее мельтешение туда-сюда привлекло бы меньше внимания. И рисовал в своем воображении интересную случайную встречу в гостинице.

Впрочем, теперешняя ситуация, решил он, сулит еще более интересный поворот.

Из своего укрытия за высокой садовой изгородью, он наблюдал, как она сражается со своим сюртуком. Даже при неполной луне ему было достаточно света, чтобы лицезреть сии действия.

Сюртук был по-модному облегающим, броня, которую она натянула, чтобы скрыть свои формы, стесняла ее движения и выставляла их в комичном виде. После хорошей доли подпрыгиваний, извиваний и подергиваний, она, наконец, избавилась от сюртука и отшвырнула его прочь. Затем сняла шляпу, оказавшийся под ней парик и нашлемник, открыв приглаженные и обернутые вокруг головы белокурые волосы.

Она почесала голову.

Затаив дыхание, Вир ждал, что она вытащит шпильки из волос. Он знал, что они густые и, должно быть, достаточно длинные, чтобы упасть на плечи. И вы бы подумали, что он ведет себя, как школьник, стоявший здесь, затаив дыхание, в ожидании такого простого действа, словно не наблюдал уже сотни раз, как женщины распускают волосы и скидывают одежду.

Она все еще была полностью одета, в рубашке и панталонах, тем не менее, он накалился. Он уговаривал себя, что жар этот проистекает из порочности ситуации, в которой он оказался, прячась в тени и наблюдая за ее раздеванием.

Впрочем, она больше ничего не предпринимала: не вынула ни единой шпильки и не стала снимать больше никакой одежды. Следующее, что произошло: она подкралась к углу дома, схватилась за водосточную трубу и подтянулась.

Не веря своим глазам, Вир моргнул, потом подбежал к ней, пренебрегая хрустом гравия под ногами.

Вздрогнув от шума, она соскользнула и упала, с глухим стуком ударившись о траву. Прежде чем она вскочила, Вир схватил ее за руки, рванул вверх и поставил на ноги.

– Какого черта вы вытворяете? – зашептал он.

Она вывернулась из его хватки.

– А на что это, по-вашему, похоже? – Она потерла зад. – Чума на вашу голову, я же могла сломать ногу. Какого дьявола вы крадетесь за мной? Вам полагается быть в борделе.

– Я солгал, – произнес он. – Не могу поверить, что вы попались на этот старый трюк «отправляюсь-в-бордель» Даже в окно не выглянули, чтобы убедиться, что я ушел.

Она и не пыталась скрыть свой скептицизм.

– Я этому не верю. Не могли же вы провисеть на запятках всю дорогу.

– Да тут только три мили, – произнес он.

– Зачем? – требовательно спросила она. – Какие счеты теперь вы пытаетесь со мной свести?

Он одарил ее оскорбленным взглядом.

– Да не пытаюсь я свести никакие счеты. Просто меня снедало любопытство.

Глаза ее сузились:

– Насчет чего?

– Как вы это проделали. – Он устремил взгляд на ее «мужскую» грудь. – Вы же не обмотали ее, верно? Что вы сделали со своими грудями?

Она было открыла рот, собираясь что-то сказать, потом захлопнула его. Посмотрела вниз на себя, затем подняла на него взгляд. Сжала челюсти и процедила сквозь зубы:

– Это особым образом скроенный корсет. Перед сделан в виде мужского торса. А спина устроена, как у обычных корсетов.

– А-а. Сзади шнуровка.

– Да. Ничего интересного. Ничего такого, что бы вы не видели уже сотни раз. – Она отвернулась и снова вернулась к водосточной трубе. – Если хотите помочь, могли бы подсадить меня.

– Я не могу, – заявил Эйнсвуд. – Не могу потакать вам и поощрять ваши кражи со взломом.

– С каких это пор вы стоите на страже закона и порядка?