Последний леший - [117]

— Отослал, небось, помощника, чтобы не разболтал, — согласился Рахта, — предупредили, точно…

— А кто? — спросил Лёкки.

— Тот, первый ведун, которому Нойдак сказал, что охотиться пришли мы на лешего, — вздохнул Сухмат, — кабы знать, сказать было надо — мол, поклониться мы ему явилися…

— Во-во, помню, как тебе матушка наказывала — лешему поклонись! — припомнил сцену проводов Рахта.

— А вот послушал бы матушку, сейчас бы и знали-ведали, где тот лешак сокрывается, — огрызнулся Сухматий.

— Так у них леший как вроде бог? — переспросил Нойдак, которому такая мысль только сейчас пришла в голову.

— Вроде того, небось…

— Тогда надо у волхвов спрашивать, — продолжил мысль северянин, — волхвы вечно между собой за богов грызутся…

— Точно! — воскликнул Рахта, — Найти волхва, божество которого тут местные подзатерли! Он все и расскажет…

— Да здесь волхвов, небось, раз-два и обчелся! — возразил Сухмат, — городок-то невелик…

— Волхвов всегда больше, чем надоть! — резонно возразил Рахта.

— А нет ли здесь волхва, что требы Громовику приносит? — вмешалась в разговор мужчин Полина, — давайте, у него поспрашаем! Я поспрашаю…

— Волхв волхву рознь! — напомнил Сухмат.

— А по мне — все они за одно! — кровожадно заключила Полина. Богатырям было совершенно ясно, чем окончится «поспрашание» волхва, если за дело возьмется эта женщина…

* * *

Но все получилось совсем не так. Ведь всем известно, как были взяты большинство из якобы неприступных городов. Нет, не силой, не хитростью, не наукой и не божьим велением… Просто всегда находился предатель! Вот и в граде Москве нашелся таковой. Сам пришел! Прознал, по всей видимости, что с самого Киева приехали богатыри лешего выискивать…

Молодого человека, заявившегося к нашим богатырям поутру, звали Еремой и он был обвешен талисманами, прямо как старый колдун из дальних краев… Он не стал скрывать, что «забижен», причем «забижен» чуть ли не всем городом. На роду Ереме выходило, как сыну главного здешнего волхва, стать тоже волхвом, его выучили всему, что должен знать начинающий ведун, но тут случилась незадача — погиб отец. А его, как он объяснил, злые недруги отодвинули, да не дали и вовсе волхованием заняться. «Мое место заняли!» — объяснил Ерема.

Парень не понравился ни Сухмату, ни Рахте — держался заносчиво, с превосходством, а на Нойдака да на Полину — даже и взгляда не кинул — ну, пустое место, видать, они для него. Зато пообещал помочь с лешим.

— Все из-за этих леших, — заявил Ерема, — где ж оно видано, чтобы леших привечать?

— Значит, есть тут такое чудо-юдо поблизости? — спросил Рахта.

— Есть, да говорят, последнее, — подтвердил Ерема, — много их раньше было, да всех в старину переловили, а как последнее осталось — поклоняться начали. Хотя это и не леший вовсе…

— А кто?

— Да не говорят мне его имени, боятся — порчу наведу, — дополнил список обид неудавшийся волхв.

— Ну, а другие в городе, кто не волхвы, его имя знают? — продолжал допытываться Сухмат.

— Нет, не знают, его поминать нельзя, а то — чего плохое случится!

— А ты не боишься?

— А я волхв, меня мой бог охраняет! Слава Велесу!

— Ты, все-таки, объясни, зачем ты нам помочь так жаждешь? Денег-то не просишь? А за так не верится! — спросил Рахта.

— Споймаете урода, увезете отсюда иль убьете — мне без разницы, убить даже лучшее… — осклабился Ерема, — Место на капище сразу и для меня появится, да не в лесу дальнем, а тут, при граде!

— Сразу делом займешься, а то — бездельничал, поди?

— Да нет, как нам, волхвам, бездельничать можно? Я по лесам брожу, травы да корни выискиваю. Уже нашел корень десятилетний, сейчас столетний ищу, а там — по воле Велеса, может, и тысячелетний найду!

— А что это такое, тысячелетний?

— Тысяча лет, это десять раз по сто, а сто — это десять раз по десять, — презрительно бросил Ерема Нойдаку, — впрочем, тебе не понять! Знаешь, сколько пальцев на двух руках?

— Десять, — ответил Нойдак.

— А самый старый человек сто лет живет, так вот, кто тысячелетний корень найдет, жить тому, сколько десять старцев прожили бы! Понял?

— Понял…

— Да ничего ты не понял, да и ни к чему это тебе! Тот корень боги только великим волхвам даруют, тем, которые в своей мудрости всех превзошли, дабы жили они долго, и капельки знаний своих… — Ерема осекся, увидев, что богатыри как-то странно на него смотрят. Кажется, ему было невдомек, как он выглядит со стороны!

— Так что, поведешь нас к тому лешему?

— Поведу!

— Пошли сейчас!

— Нет, встретимся в полдень, у ворот Яузских, — Ерема тут понял, что богатыри не знают здешних названий и объяснил, — это там, где Москва-река с рекой меньшой, Яузой называемой, сливается…

Ерема ушел. А богатыри начали обсуждать его предложение.

— Мне он не понравился! — заявил Рахта.

— Не нравится, не ешь! — ответил прибауткой Сухмат, — У тебя что, есть другой проводник на примете?

— А как зло замыслил? — подала голос Полина.

— Ясное дело, что зло у него на уме, — согласился Сухмат, — только зло его сейчас на тутошних обращено, а мы — вроде и воспользуемся.

— На чужом горе своего счастья не построишь! — продолжала возражать Полина.

— А чего тогда в дружину поперлась? Ведь все воинское счастье — это для других народов несчастье! — осадил девушку Сухмат.