Последний крестовый поход - [24]

— А если я скажу тебе «нет»?

— Тогда я просто не поверю! Ты презираешь таких, как я. Между нами всегда будет зиять пропасть!

Её переполнял гнев от сказанных Матвеем слов. Он совсем не понимал её. Или просто делал вид, что не понимает?.. Неужели он не видел, что творилось у неё внутри? Ей казалось, что каждая клеточка её тела просто кричала об этом…

— Что ж… Я надеюсь, ты всё сказал? А теперь послушай, что я тебе скажу! Да, я презираю таких, на кого хочешь быть похожим ты! Но как ты можешь судить обо мне, о моих чувствах, не разобравшись в себе? Ведь ты же совсем не такой, каким стараешься быть! Ты бы не стал помогать мне у торгового центра, если бы в тебе не было сострадания к тем, кто слабее тебя.

Мира была полна решимости и, как всегда, когда они ссорились и он задевал её чувства, она была готова расставить всё по своим местам, чтобы больше не мучиться и не заставлять себя делать то, что диктовали ей правила.

— И ещё: не надо решать за меня! Может, из всех присутствующих в этом коттедже, мне нравишься именно ты! Тебе понятно?

Она замолчала и посмотрела на Матвея. Он не мог поверить её словам. Либо удары того парня нарушили его умственную деятельность, либо она только что призналась в том, что он ей на самом деле нравится. Внутри всё ликовало, несмотря на то, что тело сковывала боль.

— Мы опять ссоримся, — улыбнулся Авдеев. — Ты закончила свою гневную речь?

— Да! — уже спокойнее ответила девушка и посмотрела на него.

— А вот я ещё кое-что хочу добавить…

Продолжая смотреть ей в глаза, он медленно начал приближаться к её губам. Мирослава не ожидала этого. Секунду-другую она пыталась сопротивляться, но затем у неё не хватило сил бороться… Она обняла его, отвечая на его нежный поцелуй. Всё, что когда-то разделяло их, осталось за гранью того, что они чувствовали в это мгновение.

— Матвей, — прошептала Мирослава, когда он перестал её целовать, — что мы делаем?

— Теперь я вижу, что небезразличен тебе, потому что после поцелуя я не получил пощёчину, — улыбаясь, сказал он.

В этот момент дверь в комнату открылась, и в проёме показался Костик. Мира резко отодвинулась от Авдеева.

— Матюх! Ты… — Шевцов осёкся на полуслове, увидев, что происходило в комнате.

Соколовская начала краснеть. Медленно встав с кровати, она направилась к дверке, стараясь не смотреть на Костю.

— Я надеюсь, мы поняли друг друга! — обернувшись, сказала она Матвею.

— Я придерживаюсь того же самого мнения о тебе! — также грубо попытался ответить он, стараясь подыграть ей. — Я думал, ты поняла это ещё в прошлый раз!

Шевцов молча наблюдал за этой сценой, которая невольно заставила его улыбнуться. Когда за Мирославой захлопнулась дверь, он подошёл к другу.

— Что у вас произошло?

— Ничего особого! — ответил тот. — Обычная ссора, впрочем, как и всегда!

— В таком случае, — улыбаясь, сказал Костик, — нам с Кристиной нужно чаще так ссориться, как сейчас делали это вы!

После этих слов Шевцов рассмеялся. Матвей схватил подушку, лежавшую рядом с ним, и бросил её в своего друга.

— А тебя никогда не учили стучаться прежде, чем войти в комнату к больному человеку? — спросил он его.

— Это ты-то больной? По тебе и не скажешь! Хотя не исключено, что Мира уже излечила тебя! Ладно, давай вставай, пошли ужинать!

Костик подошёл к товарищу и помог ему подняться на ноги.

Глава 8

— Матвей! — воскликнула Соня, увидев его на лестнице.

— Здорово выглядишь! — с сарказмом произнёс Поляков. — И не скажешь, что несколько часов назад ты лежал, истекая кровью.

— Не начинай всё заново! — одёрнул его Корф.

Ужин прошёл мирно, не считая нескольких комментариев Димона, которому спокойно просто не сиделось. Его же товарищи, напротив, были настроены дружелюбно. Они больше не хвастались своим оружием и даже пытались пойти на контакт со своими так называемыми заложниками.

Когда с едой было покончено, Авдеев направился к выходу из коттеджа.

— Куда это ты собрался? — спросил его Сумороков.

— А так не видно? — огрызнулся Матвей. — На свежий воздух. Или мне теперь нужно просить разрешения?

— Я провожу! — поднялся Поляков.

— Сядь! — остановил его Корф.

Затем он посмотрел на Авдеева:

— Пойдём, нужно поговорить!

Они вышли на веранду. На улице стемнело, и лес уже не казался таким дружелюбным, как прежде. Теперь он выглядел очень угрюмо: мохнатые лапы деревьев, приводимые в движение ветром, медленно покачиваясь, издавали звуки, похожие на тихий шёпот, доносившийся из тёмной глуши.

Когда захлопнулась дверь, Денис заговорил первым.

— Я надеюсь, ты меня поймёшь.

— Сделаю всё возможное! — ответил Матвей.

Закурив, Корф продолжил:

— Мы задержится здесь не больше, чем на пару дней, потом уедем и успешно забудем друг о друге. Пока мы будем тут, я не хочу, чтобы вы чувствовали себя заложниками. Вы можете делать всё, что пожелаете, но ничего такого, что могло бы заставить нас применить жёсткие меры по отношению к вам.

Авдеев улыбнулся краешком губы.

— Мы все взрослые люди! — продолжил Денис. — К тому же новое знакомство никогда не повредит! Как ты уже понял, самый главный любитель приключений у нас Димон, тот, с которым у вас не сложились отношения.

Корф посмотрел на Матвея.