Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова - [180]

Для кайзера Германии и его сподвижников, уверенных не только в том, что Михаил жив, но и в том, что он возглавил движение монархистов в Сибири, самым главным вопросом был следующий: смогут ли они его отговорить от поддержки Антанты и склонить на сторону Германии. Из посольства в Москве в Берлин 17 июля ушло следующее сообщение: «Генерал Брусилов, бывший Верховный Главнокомандующий, послал капитан-лейтенанта к Великому Князю, чтобы отговорить его от сотрудничества с Антантой…» Для Берлина это были хорошие новости. И они, в той или иной интерпретации, повторялись в разных донесениях.

Заинтересованность высших чинов Германии в возможном сотрудничестве с Михаилом Александровичем не ослабевала до конца войны. И их стремление склонить его на свою сторону имело очень важный практический результат: именно немцы спасли Наталию Сергеевну и Тату от большевиков.

Информация о том, что Михаил поднял войска в Сибири, вполне устраивала большевиков. Пока великий князь был «жив», как и «большинство Романовых», считали они, вряд ли появится какой-то другой кандидат на Российский престол. Безразличие значительной части населения к «смерти» Николая окончательно решило его дальнейшую судьбу. Но неясным оставался вопрос: что же делать с остальными Романовыми? Единственным сдерживающим моментом на пути к их устранению был страх перед возможной реакцией со стороны Германии.

В ее интересах было свержение династии Романовых, дальнейшая поддержка большевиков – для того, чтобы заставить Россию выйти из войны. Но немцы вовсе не стали друзьями для «красных», ведь в самой Германии обитало множество своих, доморощенных «революционеров», жаждавших даже превзойти русских собратьев по идее. Имперская Германия не одобрила бы массовое убийство членов русской императорской семьи, и особенно тех Романовых, которые были одновременно немцами и родственниками. Существовала еще одна причина, глубоко личная. В молодости кайзер был сильно влюблен в великую княгиню Эллу. Он даже сделал попытку вывезти ее из России в Германию, но она настолько его не выносила, что отказалась от предложенной им помощи.

Имелись и другие причины, почему руководство Кремля решило действовать очень осторожно в отношении Романовых. Москва не могла себе позволить раздражать Берлин, в то же время, по словам Ленина, нельзя было оставить Романовых как «живое знамя» для монархистов. Взвесив все «за» и «против», в Москве приняли следующее решение: Романовых, находившихся в руках большевиков, обязательно следовало уничтожить, но объявить всенародно только о смерти Николая II, об остальных же казненных – не произносить ни слова. «Побег» Михаила доказал, насколько успешным может быть такой обман.

…Ранним утром 18 июля, в четверг, Николая Александровича и членов его семьи разбудили в Ипатьевском доме в Екатеринбурге. Всем им сказали, как и незадолго до этого Михаилу, что из-за возникшей угрозы наступления «белых» их решено эвакуировать. Все члены императорской семьи вместе с сопровождавшими их лицами спокойно спустились по лестнице в подвал, и вскоре после этого там началась настоящая бойня.

18 июля в Москве официально объявили о казни бывшего императора Николая II. И уже через несколько дней, 22 июля 1918 года, в зарубежной прессе появилось следующее сообщение: «Агентская телеграмма, полученная из Москвы 21 июля… На состоявшемся 18 июля первом заседании избранного пятым съездом Советов президиума ЦИК Советов председательствующий Свердлов зачитывает полученное по прямому проводу сообщение областного Уральского Совета о расстреле бывшего царя Николая Романова: “В последние дни столице красного Урала Екатеринбургу серьезно угрожала опасность приближения чехословацких банд. В то же время был раскрыт новый заговор контрреволюционеров, имевших целью вырвать из рук Советской власти коронованного палача. Ввиду всех этих обстоятельств, Президиум Областного Уральского Совета постановил расстрелять Николая Романова, что было приведено в исполнение… Жена и сын Николая Романова отправлены в надежное место. Документы о раскрытом заговоре посланы в Москву со специальным курьером”».

Когда же стали известны подробности беспрецедентного убийства, во всем мире поднялась буря протеста.

На следующий день после казни в Екатеринбурге, в Алапаевске произошла не менее страшная трагедия, навек запятнавшая большевистский режим. Палачи действовали по той же схеме, что и с Михаилом, Николаем, его семьей и приближенными. Алапаевским узникам, содержавшимся в здании Напольной школы, объявили, что их отправят «в более безопасное место». Их усадили на обычные телеги и увезли за несколько верст от города. На этот раз «местом назначения» стала заброшенная шахта. Палачи приказали своим жертвам встать на переброшенную через нее доску. Великий князь Сергей Михайлович схватил одного из убийц за лацкан пиджака, чтобы увлечь его за собой, но тут же прозвучал выстрел… Остальных несчастных сбросили в шахту живыми. На них полетели тяжелые комья земли, бревна… Однако еще долгое время со дна шахты доносились стоны и молитвенные песнопения. Они стихли лишь после того, как убийцы пустили в шахту газ.