Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова - [115]

И подчиненные всегда радостно приветствовали великого князя. Встречали его улыбками, угощали горячим чаем, пели специально для него песни и сожалели о том, что такой замечательный командир уходит от них.

Перед возвращением в Гатчину, 1 февраля, Михаил Александрович заехал в Каменец-Подольск, где находился штаб командующего Юго-Западным фронтом генерала Брусилова. Позже генерал в воспоминаниях так описал эту встречу: «В начале января 1917 года великий князь Михаил Александрович, служивший у меня на фронте в должности командира Гвардейского кавалерийского корпуса, получил назначение генерал-инспектором Кавалерии и по сему случаю приехал ко мне проститься. Я очень его уважал и любил, как человека, безусловно, честного и чистого сердцем… Он отстранялся, поскольку только это было ему возможно, от каких бы то ни было дрязг, как в семействе, так и в служебной жизни; как воин, он был храбрый генерал и скромно, трудолюбиво выполнял свой долг».

Брусилов пишет, что решил «очень резко и твердо» рассказать брату государя о положении, в котором оказалась Россия, и о необходимости немедленных реформ, которых возникшая ситуация требовала неумолимо. Ведь для выполнения их остались не дни, лишь часы. Командующий фронтом умолял великого князя, во имя блага России, прояснить все это для императора и поддержать содержание этого тревожного доклада.

Михаил Александрович согласился с мнением Брусилова и сказал, что, как только увидит Николая II, постарается выполнить данное ему поручение. И тут же с горечью добавил:

– Но я влиянием никаким не пользуюсь… Брату же неоднократно со всевозможных сторон сыпались предупреждения и просьбы в таком же смысле, но он находится под таким влиянием и давлением, которого никто не в состоянии преодолеть.

Брусилов и великий князь пожали друг другу руки, и на следующий день Михаил Александрович отправился домой. Ехать пришлось долго – из-за снежных заносов, и у него было время, как следует обдумать сложившуюся в столице ситуацию.

В те дни он еще не знал, что со временем она будет лишь ухудшаться.

Заговорщики, собиравшиеся во Владимирском дворце, по-прежнему тщательно готовили государственный переворот. А что потом, после отречения Николая II? Думские депутаты, входившие в Прогрессивный блок, к концу декабря составили список министров, которые должны были войти в состав нового правительства. По общему мнению, регентом должен стать великий князь Михаил.

Заверения, что что-то должно быть сделано, раздавались со всех сторон. Многие высказывались за смещение Николая II. Назвали даже несколько имен возможных кандидатов на престол. Но, по общему мнению, лишь великий князь Михаил Александрович мог стать гарантом конституционной законности вновь созданного правительства.

Пока это не шло дальше разговоров. Но вот появились люди, которые стали действовать – лидер октябристов Александр Гучков, либерал Николай Некрасов[173], молодой промышленник Михаил Терещенко[174]. Осенью 1916 года у них «родился замысел о дворцовом перевороте, в результате которого Государь был бы вынужден подписать отречение с передачей престола законному наследнику». Они собирались задержать царский поезд где-то между Петроградом и Ставкой, и поставить на следующее утро страну перед… свершившимся фактом. Но для того, чтобы претворить этот план в жизнь, требовалась помощь гвардейских офицеров. По признанию А. И. Гучкова, впоследствии к заговорщикам присоединился князь Д. Вяземский.

План дерзкий, рискованный. Члены группы прекрасно отдавали себе отчет, что произошло бы в случае провала. Наименьшее наказание – арест, но дело вполне могло завершиться и казнью. Только вот согласится ли великий князь Михаил стать регентом? Прекрасно зная о его лояльности императору, трудно быть уверенными в этом заранее. Возможно, они прямо или косвенно обратились за помощью к Наталии Сергеевне, и она дала им надежду? Во всяком случае, они рассчитывали на успех своего предприятия.

Второй план разработал князь Георгий Львов[175], а поддержал – начальник штаба Верховного Главнокомандующего генерал М. Алексеев. Он состоял в том, чтобы арестовать императрицу во время поездки в Ставку и заставить Николая II отправить ее в Ливадию. Заговорщики рассчитывали: если император откажется выполнить это требование, он должен будет отречься от престола. Осуществлению этого плана, как считают некоторые посвященные, помешала почечная болезнь генерала Алексеева, из-за которой он на несколько недель слег в постель.

Еще один заговор против императора готовил генерал Александр Крымов[176], прибывший в январе с фронта в столицу. Среди сослуживцев он пользовался репутацией решительного человека, и предлагал осуществить убийство Николая II на военном смотре в марте 1917 года. Судя по воспоминаниям князя Чавчавадзе, Наташа знала о намерениях генерала. По крайней мере, впоследствии она говорила об этом.

В книге «Крушение империи» Михаил Родзянко пишет, что в январе 1917 года произошла встреча думцев, с ним во главе, и генерала Крымова, доверенного лица генерала Алексеева. Главная цель встречи – просьба Крымова «дать ему возможность неофициальным путем осветить членам Думы катастрофическое положение армии и ее настроения». Однако разговор, который начал боевой генерал, сводился не к этому. «…Грустной и жуткой была его исповедь. Крымов говорил, что пока не прояснится и не очистится политический горизонт, пока правительство не примет курса, пока не будет другого правительства, которому бы там, в армии, поверили, – не может быть надежд на победу. Войне определенно мешают в тылу, и временные успехи сводятся к нулю. Закончил Крымов приблизительно такими словами: “Настроение в армии такое, что все с радостью будут приветствовать известие о перевороте. Переворот неизбежен, и на фронте это чувствуют. Если вы решитесь на эту крайнюю меру, то мы вас поддержим. Очевидно, иных средств нет. Все было испробовано как вами, так и многими другими, но вредное влияние жены сильнее честных слов, сказанных царю. Времени терять нельзя”».