Последний дракон - [33]

— Мезор, — сказала она, — помоги нашему гостю встать и устрой его поудобнее.

Советник спешился, помог Виллену подняться и стряхнул пыль и мелкие веточки с его туники, спросил у охотника, как его зовут, и шепнул что-то принцессе. Эвирайя спешилась и протянула Виллену руку. Охотник взял ее ладонь с опаской, ибо слышал истории о том, что принцесса красит длинные ногти отравленной краской, хотя, столкнувшись наяву с красотой Эвирайи, он сразу решил, что это все вымысел.

— Виллен, прошу вас принять мои извинения, — сказала она голосом, звучащим чище самой первой песни птиц после дождя. — Кто мог подумать, что этот дурень попытается задержать вас силой. Я только просила его передать вам, чтобы вы дождались меня здесь, в этом укромном уголке. Я хотела поговорить с вами, Виллен, охотник севера, о срочном государственном деле.

Северянин ничего не знал о делах Надлесья. Красота этой женщины затронула его сердце. Он увидел в ней трогательную беспомощность и почувствовал, что ей нужна его помощь и защита. В то же время он отчетливо осознавал, что его манеры оставляют желать лучшего и он совсем не знает дворцового этикета. Принцесса изящно — трудно было бы представить ее делающей что бы то ни было неизящно — подвела его к тени молодого деревца. Там они сели на коврик, заботливо расстеленный Мезором, который затем удалился к лошадям.

Виллен сел, скрестив ноги, так близко от принцессы, что его окружило то же облако тонких ароматов, которыми она была окутана. Он вдруг представил себе, какие запахи плавают после долгого пути вокруг него, и решил, что ему остается надеяться только на ветер, который милостиво дул в его сторону.

— Я хочу, чтобы вы доверяли мне, Виллен, — сказала Эвирайя, — вам придется дать клятву хранить молчание. Речь идет о будущем Симбалии. Поклянетесь ли вы сохранить в тайне то, что услышите от меня?

Виллен помедлил.

— Ну же? — настаивала принцесса. — Говорите как есть, это слишком важно, чтобы соблюдать протокол.

— Миледи, я должен заранее сказать, что если вы попытаетесь отговорить меня от вынесения ультиматума королю…

— Ни в коем случае! — поспешила заверить его принцесса, — здесь север в своем праве, и я надеюсь разъяснить вам почему. Итак, вы будете слушать?

— Как скажете, — ответил Виллен, заинтригованный ее словами. Эта встреча более всего походила на то, о чем пишут в книгах. — Но если я не вернусь к своему спутнику до заката, он отправится домой один, и доставка провизии в Надлесье прекратится.

— Я не задержу вас. Смерть ребенка — это трагедия. Если вы правы и виновны в этом фандорцы…

— Мой сын нашел тело в скалах, — сказал Виллен, доставая из кармана два ярких осколка. — Я думаю, она собирала ракушки, когда на нее напали.

— …тогда все мы в ужасной опасности, — продолжала Эвирайя. Она мельком взглянула на осколки ракушек в его ладони и жестом показала ему убрать их. — Сомневаюсь, что у Надлесья сейчас есть правитель, который мог бы достойно противостоять невзгодам. Те, кто сейчас у власти, мечтают использовать страну в своих собственных целях.

— О чем это вы? — спросил Виллен.

— Вот о чем: Ясветр и Керия с помощью генерала Воры намереваются использовать Симбалию в своих собственных целях, возможно, в союзе с югом.

Виллен уставился на нее, не веря своим ушам.

— Король Эфрайон, — продолжала принцесса, — очень болен, Виллен. Он уже был болен, когда выбирал Ясветра королем. Эфрайон выживает из ума, в этом уверены все, кто слышал его речи. У него нет ни жены, ни детей, а леди Грейдон, его любимая младшая сестра, продолжает скрываться на севере в добровольном изгнании. Ясветр все это прекрасно осознает. Он был удостоен чести и возведен на трон за героизм, проявленный в шахтах, и ухватился за возможность втереться в доверие. Оказавшись в замке, он и его любовница, цыганка Керия, опутали лестью выжившего из ума короля. Король стар и болен, ему пригрезилось, что рудокоп — его сын. Как еще чужак мог попасть в королевскую семью?

Виллен завороженно слушал.

— Я сама из Семьи, но вначале я не восставала открыто против Ясветра. Зато теперь мне становится все яснее, что он слаб. Он не правит Симбалией, он редко говорит с народом, он пустышка, кукла в чужих руках. Это Керия дергает за ниточки, а ее поддерживает генерал. Страшная картина вырисовывается, Виллен. Ясветр, к примеру, не сделал ничего, чтобы отбить удар или подготовиться к войне во время предыдущих происшествий с фандорцами…

— Простите, миледи, — неуверенно перебил ее Виллен, — но каких предыдущих происшествий?

— Это слишком сложно, чтобы обсуждать сейчас. Как вы сами говорите, у нас нет времени. Я просила вас довериться мне, разве нет? — сказала Эвирайя с обезоруживающей улыбкой. Не дожидаясь ответа, она продолжила: — Ясветр — марионетка Керии. Никто не знает ее истинного происхождения, кроме того, что она райанка. У вас на севере разве не бывало стычек с райанами?

— Как не бывать! — с готовностью отозвался Виллен. — Воры и бродяги, вот кто они! Ни за что не станут честно работать, когда можно…

— Именно так, — Эвирайя прервала его так ловко, что он и не заметил. — Но они хитры, очень хитры. Король делает все, что хочет честолюбивая райанка. Я должна знать, кто они такие на самом деле. Для этого мне нужна ваша помощь. Мне нужна помощь людей, которые не испугаются потребовать справедливости даже от короля Симбалии.