Последние потомки - [81]

Он выдал Оуэну и Хавьеру по несколько гранат каждого вида, которые они рассовали по карманам на брюках и куртках.

– Теперь вооружение, – Гриффин подвинулся к следующему ряду ящиков на столе. – Не буду вас заставлять пользоваться чем-то из этого. Возьмите то, с чем вам удобно обращаться. Но если уж берете что-то, будьте уверены, что знаете, как этим пользоваться.

В одном ящике был набор метательных ножей, и Оуэн почувствовал, что один из этих пузырьков, о которых говорил Монро, лопнул в его памяти – это был эффект кровотечения от Вариуса. Он чувствовал, будто знал, как использовать их, но не был до конца уверен в том, что он делает. Но, так или иначе, он их взял, вместе с еще парой клинков. Хавьер тоже взял несколько ножей и арбалет.

– Он стреляет дротиками? – спросил Хавьер.

– Да, – ответил Гриффин. – Там с ним есть несколько штук.

– Мы возьмем одну из этих? – спросил Оуэн, указывая на перчатки со скрытыми клинками.

Гриффин дотянулся до одной из перчаток и повертел ее в руках. Она несколько отличалась от тех кожаных, которые носил Вариус. Эта была сделана из чего-то вроде сформованного металла, с электронным управлениям и функциями, о которых Оуэн даже не догадывался.

– Это вы не заслужили, – сказал Гриффин. – Перчатка – это не только оружие, но и символ. Однажды, если решите присоединиться к Братству и поклянетесь посвятить себя служению Кредо, получите свои собственные. До тех пор вы недостойны.

– Это довольно сурово, – сказал Хавьер.

– Сурово или нет, – ответил Гриффин, – так оно и есть. Я потратил годы, глядя, как мои дед и отец надевают свои рукавицы, прежде чем смог, наконец, надеть свою собственную. Это дело чести, и я отношусь к этому очень серьезно.

Он положил перчатку обратно на стол, туда, где Оуэн не мог ее достать.

– Теперь, – сказал он, – когда у вас есть все, что…

Компьютер издал тихий сигнал. Гриффин оглянулся на него и проверил свои наручные часы. Затем он пересек помещение и сел перед монитором. Несколько щелчков мыши – и на экране появился видеочат. Человек с густыми волосами, темными с проседью, и бородой, который показался на экране, выглядел осунувшимся и мрачным. Вид, на фоне которого он сидел, открывался, похоже, с борта какой-то лодки.

– Гриффин, – сказал он, – доложите о положении дел.

– У меня два субъекта, – ответил Гриффин. – Готовимся вернуть частицу Эдема. Исайя схватил еще четверых…

– Я знаю. Ротенбург восстановил контакт.

– Информатор в «Абстерг»? – спросил Гриффин.

– Да. Данные, которые он предоставил, указывают на то, что тамплиеры ищут более чем одну частицу Эдема. Ротенбург утверждает, что это Трезубец.

Гриффин поколебался, прежде чем ответить.

– Понял, сэр. Мы едем в Нью-Йорк. Полагаем, реликвия где-то рядом с горой МакГрегор.

– Отправляйтесь, – сказал человек на экране. – В Олбани вас будет ждать машина. Достаньте частицу, но знайте, что это только начало. Дальше будут другие приказы.

– Да, сэр.

Экран потух, Гриффин откинулся в кресле.

– Кто это? – спросил Оуэн.

– Один из лидеров Братства, – ответил Гриффин. – Гэвин Бэнкс. Он прячется, как и остальные из нас. Все наши с ним коммуникации должны быть максимально короткими.

– Что он имел в виду под Трезубцем?

– Он имел в виду, что есть еще две части, точно такие, как та, что вы видели. И тот, кто их соединит все три, сможет захватить мир.

Хавьер рассмеялся, Оуэн тоже едва удержался от смеха. Но, глядя на то, как говорил Гриффин, он мог с точность сказать, что тот не шутил и не преувеличивал. Ассасин встал со своего кресла и пошел к выходу, по пути схватив со стола одну из перчаток.

– Надо выдвигаться, – сказал он, открывая ворота. – Гасите свет.

Все трое вышли, и Гриффин повез их к частному аэродрому в двух часах езды. Там он припарковал машину в ангаре, где находился небольшой самолет. На борту у него была синяя полоска, и выглядел он так же неприметно, как и белый седан.

– В плане транспорта тамплиеры вас обогнали, а? – сказал Хавьер.

– Есть ограничения, которых Братство может и должно придерживаться, чтобы не привлекать внимание «Абстерго», – ответил Гриффин.

Вскоре они были уже на борту, двигаясь к Нью-Йорку. У Оуэна создалось странное впечатление, что хоть он и был в Нью-Йорке еще утром, тот Нью-Йорк уже в прошлом. И он понятия не имел, что ждет их в настоящем. Была уже ночь, когда они приземлились в Олбани, и там их ждал очередной обыкновенный седан, хотя на самом деле он был мощным и быстрым. Они поехали на север по темным трехполосным дорогам, сквозь несколько спящих городков, и меньше чем за час добрались до горы МакГрегор. Гриффин остановил машину на некотором расстоянии от особняка.

– Когда выйдем, держитесь рядом со мной, – он заглушил мотор. – Тамплиеры могут тоже быть здесь. Держите все чувства, какие у вас есть, обостренными – эффекты кровотечения, все остальное. Заходим, забираем реликвию и уходим. Вы готовы?

– Готов, – сказал Оуэн.

– Готов, – отозвался Хавьер.

Они вышли из машины и проследовали к деревьям, сохраняя молчание в практически полной темноте. Они обошли коттедж по широкой дуге. Оуэн пытался унять дрожь в руках – они вздрагивали в ритме с током его крови. Он сосредоточился на воспоминаниях Вариуса, расширяя осознание сперва через каждую часть своего тела, а потом – распространяя его на все окружающее. Сначала ничего не происходило, но Оуэн не терял терпения, слушая, выжидая, и постепенно мир приобрел более широкое разрешение. Внезапно Оуэн сумел почувствовать текстуру земли сквозь ботинок. Он слышал эхо собственных шагов, отражающееся от изгибов деревьев. Он заметил, как беззвучно взлетела сова, видел рядом очертания Гриффина и Хавьера, двигающихся сквозь заросли.