Последние из легенды - [14]

День прошел плодотворно. Искупали коней. Познакомили их с подружками. Такие кобылки — гордость любой конюшни. Мысленно пожелал Ветру не опозорить породу. Оставил его на попечение брата.

Пошли подбирать коня мне. Объезженных, приготовленных для продажи, было почти два десятка. Но лучшими были два — один золотисто-буланый, другой тоже буланый, но темно-гнедой с почти черной гривой. Решил положиться на случай. Дать выбор коню. Золотистый отказался от меня сам. Просто отошел и все. Гнедой потянулся в мою сторону, принюхался и недовольно фыркнул. Почуял запах другого коня. Мое прикосновение стерпел. Но сбросить меня потом, все же попытался. Характер показал.

— Это Сайто. Если приглянулся, подружитесь. Быстрый и выносливый. Но если почует слабину, сядет на шею, как та мышастая Нортону. Веревки из него вьет.

Для вечерней прогулки самое время. Для леди привели рысака в яблоках. Явно старого знакомого. Хотя, что я говорю. Конечно знакомого. Всех она тут знает.

— Проверим на деле? — Пока светло можно прокатиться немного. Коня стоит прочувствовать. — Сайто, эйро. — Понял, хоть и не Ветер. Идет мягко, легко. Повод слушает. Отличный конь. Не зря здесь работники хлеб едят. — Ариелла, а объездкой тоже Томас занимается?

— Нет, что ты, он только селекцией. За объездку его сыновья отвечают. Они сейчас с табуном на пастбище. Хочешь попробовать?

— Мне Ветра хватило, чтобы понять, что это не мое. А вот брат, думаю, не откажется. Он не укрощает, не ломает коня, как некоторые, а уговаривает. В глаза посмотрит, шепнет пару слов и на верх. Примерно, как с Шалым сегодня. Только тут кто кого уговорил, сразу и не разберешь.

— И что с любым так?

— Не знаю, я с ним редко виделся, а мать запрещала ему к лошадям уходить. У нее на него свои планы были. И поверьте на слово, наши три дня в наручах, даже не цветочки — бутончики по сравнению с презревшей ягодкой. Ее подруга та еще садистка. — Настроение ухнуло вниз.

— Не надо, Нириниэль, не думай о них. Они вас не достойны. Едем обратно, ужин готов уже. И отдохнуть не мешало бы. — А леди продолжает удивлять. Так и привыкнуть можно. И полюбить недолго. Вот только нужен ли ей бывший раб? Имею ли я на это право? И помнят ли эльфы, что такое любовь? Но при одной мысли, что снова ее увижу, смогу быть рядом, теплеет где-то в груди и начинает сильнее биться сердце. Может, просто физиология взыграла?

После ужина вспомнил, что не уточнил планы на утро. Постучал в комнату леди, получил разрешение войти.

— Я сейчас выйду, там у стола кресло, располагайся. — Хотел уже развернуться на голос, как взгляд упал на зеркало. В нем не закрытая платьем часть спины, покрытая страшными шрамами, как от ожогов. Но она дракон, какие ожоги? Вышла в комнату уже в накидке, спина наглухо закрыта. Так вот почему она всегда в наглухо закрытой одежде.

— Простите, я не должен был. Случайно в зеркале. — Забыл, зачем зашел. Так поразило меня увиденное. — Ваша спина.

— Что, неприятное зрелище? Пугает?

— Нет, не в этом дело. Воином я стал, чтобы не получить судьбу, уготованную брату. Основной дар у меня — целительство. Учился и развивал его тайком от матери. Я пробовал снимать шрамы от ожогов и более страшные. Позвольте мне помочь Вам. Я, правда, могу. Лори подтвердит.

— Нириниэль, это не ожог. Только так выглядит. Это и правда то, о чем я говорила.

— Заклятье?

— Да и не только. Точнее два заклятья, пыльца черного дурмана, энергия поглощенного пульсара и все спаянное вместе огнем дракона. Лечили действительно как сильный ожог. Лечили люди. Одежда тогда на мне горела, а я была долго без памяти. Но ты должен понимать, что я не могу получить ожог априори. Огонь не может причинить мне вреда. Черным драконам подвластны все стихии.

— Не спешите с отказом. Та часть спины, что не закрыта платьем. На ней я не увидел следов магического плетения. Или оно ушло далеко под кожу. Или причина тут несколько иная. Позвольте, я все-таки посмотрю.

— Хорошо. Попробуем. Может быть, что и получится. Иногда действительно хочется надеть платье. — Ариелла, сбросила накидку и повернулась ко мне спиной. Остатки магического плетения начинались на палец выше линии верха платья. Ниже трогать не стоит, а вот выше можно попытаться.

— Простите, мне нужно Ваше разрешение на прикосновения. И Вам лучше сесть.

— Опять Ваши заморочки. Разрешаю. — Приложил руку к шраму. Сосредоточился. Ладонь обожгло, словно о раскаленные угли. Девушка выгнулась от боли. Отдернул руку. Ладонь покраснела как при ожоге кипятком.

— Вы правы, леди, все будет несколько сложнее. Здесь в кожу глубоко ушла пыльца дурмана и яд боржавки. Прежде чем убирать шрамы нужно вытянуть яд из кожи. Процесс крайне болезненный, но вполне результативный. Шрамы уберутся постепенно в процессе примерно до этого уровня, — пальцем провел по линии плетения. — Но как Вы столько лет терпели?

— Боли и жжения я не чувствовала, видимо сработала какая-то природная защита. А вот наличие шрамов вызывает дискомфорт, особенно при активных движениях. Проблема именно в этом, ну и, конечно, просто неприятно знать, что вся спина в таких шрамах.

— А что с оборотом. Вы сказали…  — дед рассказывал, что драконы, даже сильно израненные, оборачивались зверем, и магия сама убирала раны. Даже кости срастались сразу.