Последние дни. Том 1 - [5]

На захламленном столе чуть слышно гудел телевизор, но экран его был темным, и комнату освещало лишь желтое сияние, просачивавшееся сквозь пыльное, загороженное снаружи виноградными листьями окно, которое находилось почти под потолком. У противоположной стены стояла затертая тахта, и Анжелика изящно поднялась на нее и потянулась к висевшим выше книжным полкам.

Выбрав несколько томов, она уронила их на диванные подушки, а заодно сняла и потемневшую от табачного дыма игрушечную свинку, спрыгнула на пол, резко втянула ноздрями воздух и поспешила обратно на кухню – но кофе даже и не собирался закипать.

Тут в дверь резко и сильно постучали, она подскочила от неожиданности и, быстро повернувшись к двери, увидела Кути, глядевшего на нее сквозь затянутое москитной сеткой окошко в двери; подросток открыл дверь и вошел, а за ним Джоанна и Пит.

– Нет, мама, ты живешь не по времени бара, – сказал запыхавшийся Кути. – Ты вздрогнула после того, как я постучал в дверь, и папа подпрыгнул после того, как я плеснул ему за шиворот холодной воды из шланга.

Волосы Пита, в которых уже виднелась проседь, были влажными; он кивнул:

– Ну, не сказать, чтобы сильно после.

Джоанна с явной растерянностью уставилась на Кути, и он пояснил:

– Жить по времени бара означает реагировать на события за мгновение до того, как они случаются, как будто ты вибрируешь в границах «сейчас», но чуть-чуть высовываешься за них. Это… сопереживательно индуцированный резонанс, означающий, что кто-то обращает на тебя внимание, разглядывает тебя магическим образом. – Он посмотрел на Пита и Анжелику: – Я перешел на время бара, как только проснулся. Когда Джоанна нашла чудищ, я вздрогнул за секунду до того, как она вскрикнула, а когда мы только что вернулись в квартиру, чтобы вымыть руки, я потянулся к телефону за мгновение до звонка.

Кути и трое взрослых перешли из кухни в вытянутый полутемный кабинет Пита.

– Звонила одна из твоих клиенток, – сообщил Кути Анжелике, – миссис Перес. Она сказала, что призраки ее бабушки и дедушки исчезли из железных котлов, куда ты их посадила, а котлы напрочь утратили магнитное притяжение. Ах да, еще я заметил, что из шкафа возле нашей двери исчезла фигурка вуду – цементный человечек с глазами и ртом из раковин каури.

– Изваяние Элегуа? – произнесла Анжелика и словно без сил рухнула на кушетку. – Он… он же Владыка перекрестков… Что может означать его исчезновение? Он же весит фунтов тридцать, не меньше! Монолитный бетон! Кути, я ведь, кажется, не забыла умилостивить его на той неделе?

Кути с мрачным видом покачал головой:

– Ты облила его ромом, а я положил в шкаф вяленое мясо и дозатор с конфетами «Пец».

Пит принюхался к затхлому воздуху кабинета:

– Интересно, почему сегодня повсюду пахнет подгоревшим кофе?

– Кути, – сказала Анжелика, – что сегодня происходит?

Кути с видимым усилием взгромоздился на стол рядом с тихонько жужжавшим телевизором с темным экраном и вытащил рубашку из штанов – повязка, приклеенная к ребрам, окрасилась красным, и, пока все разглядывали его бок, струйка крови протекла из-под бинта и скатилась под ремень.

– Левая рука онемела, – сказал он, сгибая и разгибая пальцы, – и пока мы носили мертвых чудищ, мне пришлось дважды отдохнуть, потому что в ногах силы не осталось.

Он взглянул на свою приемную мать.

– Сейчас середина зимы, – продолжил он невыразительным, но напряженным голосом. – В этот сезон мне иногда снится, что я способен чувствовать западное побережье Америки… Нынче утром… – Он помолчал и вскинул голову. – Хотя и до сих пор я испытываю это чувство наяву. Во сне я видел сумасшедшую женщину, которая бежала по винограднику, размахивая окровавленным жезлом, обвитым побегами плюща, с наколотой на конце сосновой шишкой. – Он опустил полы рубашки и небрежно заправил их за пояс. – Где-то очень сильно нарушилось равновесие сил – и кто-то обратил внимание на меня. Кто-то направляется сюда, и я сомневаюсь, что все хитрости «Солвилля» обманут этого «кого-то».

– Сквозь них невозможно ничего увидеть! – истово заявила Джоанна. Ее покойный муж Соломон – Сол – Шэдроу купил этот дом в 1974 году, потому что его планировка путала экстрасенсорные поиски, и почти двадцать лет добавлял к зданию комнаты и целые крылья, перекладывал систему водопровода и электросеть, установил несколько десятков старомодных телевизионных антенн, на которые развесил для усиления эффекта стручки рожкового дерева, и искусственные зубы, и старые радиодетали; в результате получилось эксцентричное нагромождение построек, навесов, гаражей, труб и проводов. И даже теперь, через два с лишним года после его смерти, квартиранты называли несуразное старое сооружение «Солвиллем».

Пит Салливан, являвшийся теперь и управляющим, и ремонтником дома, старательно поддерживал идиосинкразические строительные и ремонтные программы; теперь на его худом загорелом лице появилась мрачная улыбка.

– И что же такое ты чувствуешь, сынок?

– Это… – неуверенно начал Кути, блуждая несфокусированным взглядом по потолку… – я почти что вижу… колесницу… или… золотую чашу? – «Может быть, это карта Таро масти чаши в паре с картой колесницы из старших арканов?» – приближающуюся сюда. – Он взглянул на Джоанну и безрадостно улыбнулся: – Я думаю, что