Последнее отступление - [134]
Не помня себя, Парамон схватил берданку, но один из бойцов охраны, старик с бельмом на правом глазу, не дал выстрелить.
— Патроны не порти, они сгодятся.
Он обхватил Парамона за плечи огрубелыми, сильными руками, притянул к пропахшей потом груди. Парамон оттолкнул его от себя, рванул воротник рубашки. Губы у него прыгали, из глаз бежали слезы. Он всхлипывал и, не мигая, глядел на расправу с беззащитными людьми. Вдруг он весь напружинился, сжал кулаки. Солдаты волокли к лесу двух сестер милосердия. По цветастому платочку Парамон в одной из них узнал Нину. Девушки упирались, кричали. Солдаты подталкивали их кулаками и скалили зубы. Они тащили их прямо на Парамона и его товарищей. Были уже совсем близко, когда подруга Нины укусила солдату руку, он ударил ее, девушка упала. Второй солдат растерялся, выпустил ее. Она вскочила и бросилась бежать под гору. Солдат поднял винтовку, щелкнул выстрел. Девушка остановилась и медленно стала падать возле огромной сосны. Солдаты, как ни в чем не бывало, отправились догонять тех, что вели Нину.
Парамон, положив ствол берданки на развилку молоденькой сосенки, взял на мушку солдата. И хотя он не оглядывался, но чувствовал, что шесть других берданок целятся сейчас в головы врагов.
Выстрелы захлопали беспорядочно. Два солдата упали сразу. Те, что вели Нину, остались невредимыми — в них стрелять никто не решился, боясь попасть в девушку. Но как только они бросили ее и побежали, их настигли пули.
Парамон подбежал к Нине. Она вцепилась в него руками, глаза ее были широко раскрыты от ужаса.
Всполошенные выстрелами, белые залегли за насыпью и открыли по лесу огонь. Но Паромон, Нина и вся «инвалидная команда» успели спуститься в глубокое ущелье и стали быстро подниматься вверх. Долго они шли лесом вдали от железнодорожного полотна. Ночью набрели на небольшую деревеньку, постучали в крайнюю избу. Старик крестьянин открыл окно и замахал на них руками:
— Уходите, уходите. Кругом белые. Разыскивают ваших и расстреливают. Нету нигде теперь Советской власти.
Старик подал им большую ковригу ржаного хлеба и захлопнул окно.
Снова ушли в лес. Посовещавшись, решили разойтись и пробираться в родные места по одному. На другой день Парамон и Нина остались в тайге одни. У них была берданка и три патрона.
Тропинка вела их из пади в падь. Казалось, ей не будет конца. Ноги подкашивались от усталости, от недоедания сосало в желудке. Нина на ходу срывала кисти ярко-красной, прозрачной костяники, разжевывала, не чувствуя вкуса, выплевывала твердые, как дробь, косточки. Шли сосновым редколесьем, через светлые поляны, пробирались сквозь колючий боярышник, а в голове вертелось одно: «Все пропало, все, все».
Вечерело, когда они подошли к горной речушке с прозрачной и холодной водой. Берега ее густо заросли голубичником. Ягоды на кустах было так много, что берега казались укрытыми большим дымчато-голубым покрывалом.
Спускаясь вниз по речке, они набрели на след телеги. Скоро начали попадаться свежесрубленные деревья. Прошли еще немного, и увидели стреноженных лошадей. Парамон прибавил шагу, Нина едва поспевала за ним.
Совершенно неожиданно из кустов раздался окрик:
— Руки вверх!
Парамон и Нина застыли на месте.
— Руки вверх, вам говорят!
Пришлось подчиниться. Из кустов с винтовкой в руках вылез бородатый мужик. Держа кавалерийский карабин на изготовку, он зашел им за спину и тогда только спросил:
— Кто такие будете?
Не зная, с кем они имеют дело, Парамон и Нина не стали отвечать. Мужик провел их шагов сто, и они увидели на поляне что-то вроде цыганского табора. Стояли телеги, палатки, в беспорядке лежал всякий скарб, посредине поляны горел огонь. В стороне несколько человек стучали топорами.
Увидев Парамона и Нину, люди бросили работу. С любопытством и настороженностью рассматривали их.
— Э, да это Каргапольцев, кажется. — Высокий человек в черной косоворотке, перехваченной витым поясом, подошел к Парамону, протянул руку.
Начались взаимные расспросы. Нина в разговоре не участвовала. Вытянув натруженные ноги, она сидела на бревне и слушала. Из разговора она поняла, что высокий работал раньше в Верхнеудинском Совете. Его оставили в тылу врага подготовить базу для партизанского отряда. Узнала она и более важное. Советская власть еще держится в Троицкосавске. Главные силы белых туда не подошли, а мелкие отряды сдерживают красногвардейцы.
Нина повеселела. Значит, не все потеряно Борьба идет. И тут она впервые за дни скитаний в тайге вспомнила об Артеме, об отце. Что с ними? Где они? Может быть, так же бродят по тайге, спасаясь от врагов.
Два дня прожили в этом таборе. Отдохнули, набрались сил и тронулись дальше. Парамон хотел было остаться в отряде, но Нина уговорила идти в Шоролгай. Им посоветовали идти на Троицкосавск, а уж оттуда добираться до дому. Путь этот был хотя и длинный, зато более безопасный.
До Троицкосавска дошли без особых осложнений. В этот же день нашли Цыремпила Ранжурова. Он им сообщил, что ночью Совет уходит из города. Отряд анархиста Лаврова, бежав с фронта, успел и здесь сделать свое гнусное дело: анархисты разоружили большую часть красногвардейцев.
Библиотека проекта «История Российского Государства» – это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.Исторический роман «Жестокий век» – это красочное полотно жизни монголов в конце ХII – начале XIII века. Молниеносные степные переходы, дымы кочевий, необузданная вольная жизнь, где неразлучны смертельная опасность и удача… Войско гениального полководца и чудовища Чингисхана, подобно огнедышащей вулканической лаве, сметало на своем пути все живое: истребляло племена и народы, превращало в пепел цветущие цивилизации.
Войско Чингисхана подобно вулканической лаве сметало на своем пути все живое: истребляло племена и народы, превращало в пепел цветущие цивилизации. Вершитель этого жесточайшего абсурда Чингисхан — чудовище и гениальный полководец. Молниеносные степные переходы, дымы кочевий, необузданная, вольная жизнь, где неразлучны опасность и удача.
«Разрыв-трава» одно из самых значительных произведений Исая Калашникова, поставившее его в ряд известных писателей-романистов нашей страны. Своей биографией, всем своим творчеством писатель-коммунист был связан с Бурятией, с прошлым и настоящим Забайкалья. Читателю предлагается многоплановая эпопея о забайкальском крестьянстве. © Бурятское книжное издательство, 1977 г.
Войско Чингисхана подобно вулканической лаве сметало на своем пути все живое: истребляло племена и народы, превращало в пепел цветущие цивилизации. Вершитель этого жесточайшего абсурда Чингисхан — чудовище и гениальный полководец. Молниеносные степные переходы, дымы кочевий, необузданная, вольная жизнь, где неразлучны опасность и удача.
Повести народного писателя Бурятии Исая Калашникова, вошедшие в сборник, объединены темой долга, темой служения людям.В остросюжетном «Расследовании» ведется рассказ о преступлении, совершенном в одном из прибайкальских поселков. Но не детектив является здесь главным. Автор исследует психологию преступника, показывает, как замаскированная подлость, хитрость оборачиваются трагедией, стоят жизни ни в чем не повинным людям. Интересен характер следователя Зыкова, одерживающего победу в психологической схватке с преступником.Повесть «Через топи» посвящена воспитанию молодого человека, вынужденно оказавшегося оторванным от людей в тайге.
«В знойный, ясный июльский день 1768 года, по Луговой улице (ныне Морская), что прилегала к Невскому проспекту в Санкт-Петербурге, часу в третьем дня, медленно двигалась огромная карета очень неказистого вида. Она вся вздрагивала, скрипела и звенела гайками при каждом толчке; казалось, вот-вот развалится допотопный экипаж; всюду виднелись какие-то веревочки и ремешки. Наверху ее были грудой навалены сундуки, ларцы и корзины самых разнообразных форм; позади, на особом плетеном сиденье, похожем на мешок из веревок, сидел парнишка лет пятнадцати и, разинув рот, поглядывал по сторонам…».
Николай Николаевич Алексеев (1871–1905) — писатель, выходец из дворян Петербургской губернии; сын штабс-капитана. Окончил петербургскую Введенскую гимназию. Учился на юридическом факультете Петербургского университета. Всю жизнь бедствовал, периодически зарабатывая репетиторством и литературным трудом. Покончил жизнь самоубийством. В 1896 г. в газете «Биржевые ведомости» опубликовал первую повесть «Среди бед и напастей». В дальнейшем печатался в журналах «Живописное обозрение», «Беседа», «Исторический вестник», «Новый мир», «Русский паломник».
Николай Андреевич Чмырев (1852–1886) – литератор, педагог, высшее образование получил на юридическом факультете Московского университета. Преподавал географию в 1-й московской гимназии и школе межевых топографов. По выходе в отставку посвятил себя литературной деятельности, а незадолго до смерти получил место секретаря Серпуховской городской думы. Кроме повестей и рассказов, напечатанных им в период 1881–1886 гг. в «Московском листке», Чмырев перевел и издал «Кобзаря» Т. Г. Шевченко (1874), написал учебник «Конспект всеобщей и русской географии», выпустил отдельными изданиями около десяти своих книг – в основном исторические романы. В данном томе публикуются три произведения Чмырева.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
Действие романа относится к I веку н. э. — времени становления христианства; события, полные драматизма, описываемые в нем, связаны с чашей, из которой пил Иисус во время тайной вечери, а среди участников событий — и святые апостолы. Главный герой — молодой скульптор из Антиохии Василий. Врач Лука, известный нам как апостол Лука, приводит его в дом Иосифа Аримафейского, где хранится чаша, из которой пил сам Христос во время последней вечери с апостолами. Василию заказывают оправу для святой чаши — так начинается одиссея скульптора и чаши, которых преследуют фанатики-иудеи и римляне.
Данная книга посвящена истории Крымской войны, которая в широких читательских кругах запомнилась знаменитой «Севастопольской страдой». Это не совсем точно. Как теперь установлено, то была, по сути, война России со всем тогдашним цивилизованным миром. Россию хотели отбросить в Азию, но это не удалось. В книге представлены документы и мемуары, в том числе иностранные, роман писателя С. Сергеева-Ценского, а также повесть писателя С. Семанова о канцлере М. Горчакове, 200-летие которого широко отмечалось в России в 1998 году. В сборнике: Сергеев-Ценский Серг.