Последнее испытание - [88]

– Я как-то сразу сломался. Не мог спать, почти ничего не ел. Даже думать толком ни о чем не мог. И совершенно не знал, что же теперь делать. Строил такие планы, и вдруг разом все рухнуло. И я не знал, с чего начать новую жизнь. Растить ребенка без матери мне представлялось нереальным. Ведь у меня была просто сумасшедшая работа. Вся жизнь бесконечные разъезды и съемки. Да и в резервацию возвращаться не имело смысла, разве там работу найдешь… И вот однажды ночью я сел в самолет и полетел на восток. Нашел католический сиротский приют – моя жена была воспитана в католической вере, – положил корзинку с младенцем на ступеньку у входа и с болью в сердце пошел прочь.

– И этим младенцем был я… – еле выдавил Римо.

– Ну а потом продолжил работу в кино и взял себе сценическое имя Уильямс С. Ром. Просто немного изменил название великого города note 36 . Мне почему-то казалось, что это новое имя звучит лучше. И потом не хотелось, чтоб старейшины из резервации знали, что это я. К тому же в глубине души я почему-то верил, что в один прекрасный день вернусь за своим мальчиком. Кстати, именно поэтому мальчик был назван именно так. В честь одного из основателей Рима Рема, а вместо фамилии использовал свое имя, Уильям, и еще добавил букву "С" – от Санни Джой.

– А как же меня звали по-настоящему? – спросил Римо.

– Дело в том, что жена умерла прежде, чем мы успели как-то наречь новорожденного. Вообще-то она мечтала назвать мальчика моим именем, а мне почему-то всегда хотелось, чтобы у него было свое, отдельное имя. И я частенько думал: черт возьми, если он жив, то стал уже совсем взрослым. Настоящим мужчиной!.. И имеет право назваться любым именем, каким только захочет. Он заслужил такое право.

– Так, значит, ты ни разу не пытался найти и забрать своего ребенка? – поинтересовался Чиун.

– Не знаю даже, как и объяснить… Время шло, работа отнимала уйму сил. Съемки здесь, съемки там, сплошные разъезды. Снимался в кино, потом перешел на телевидение. В основном играл злодеев в вестернах. Когда на смену вестернам пришли детективы, играл бандитов, а когда в моду вошла фантастика, переиграл несметное число разных пришельцев, инопланетян, чудовищ, да кого угодно! Режиссеры сочли, что я со своим ростом и худобой очень эффектно выгляжу в облегающем резиновом костюме, и я переиграл столько монстров, что голова идет кругом!.. Вскоре я стал одним из ведущих актеров Голливуда, можно даже сказать, звездой.

– Так это ты снимался в фильме «Море – мое единственное дитя»?

– Да. А ты смотрел?

– Нет, – ответил Римо, не вдаваясь в подробности.

Санни Джой пожал плечами и продолжил:

– Как-то раз, находясь в Италии на съемках очередного «макаронного» вестерна, я прочитал в газете о полицейском из Ньюарка, которого посадили на электрический стул за убийство. Имя его было Римо Уильямс. Мне стало ясно, что я опоздал.

– Насколько я понял, не очень-то ты и собирался… – холодно заметил сын.

– Возможно, так никогда бы и не собрался… Лгать не стану. Жизнь обошлась со мной довольно круто, и мне хотелось, чтобы мой сын прожил свою чисто и достойно, чтоб он не шел по моим стопам и не стал бы разменной монетой в Голливуде. Пешкой, которой каждый вертит, как хочет, человеком, избалованным легкими деньгами. Или, что еще хуже, – полукровкой, застрявшим в резервации, спившимся и утратившим всякую принадлежность к каким-либо корням или культуре.

– Ну, это как посмотреть, – хмыкнул Римо.

Довольно долго все они ехали в полном молчании. Тишину вокруг нарушал только топот копыт Римо швырнул прочь иглу кактуса, умудрившись при этом отсечь жало у пробегавшего мимо скорпиона. На лице Санни Джоя отразилось изумление.

– Ну вот, время все шло, – сказал он, – и я постарел. Так и не удалось стать настоящим большим актером. Слишком уж много сломанных костей и перебитых носов. В конце концов все мне надоело, и я решил удалиться на покой. Уйти в резервацию и жить среди своих, которых по мере сил поддерживал все это время. А дальше вы примерно представляете… В Юму заявились японцы и наняли меня постановщиком трюков. Потом начался этот ад с захватом города и настоящей стрельбой. А когда все это закончилось, я получил массу предложений от разных кинокомпаний. Сперва все шло хорошо, просто отлично даже. Затем они решили снять новую версию фильма семидесятых, «Болотного Человека». И вот я снова стал потеть в резиновых костюмах, ну и прочее… Только на сей раз я уже был другой. Играл главную роль. Был звездой. Никто пока не узнавал меня на улице, но звездой был, это точно. Не успел я с головой окунуться в работу, как вдруг услышал об этой смертоносной пыли. И вернулся в резервацию. Остальное вы знаете.

Санни Джой сорвал иглу с гигантского кактуса и метнул ее в скорпиона. Игла угодила в голову. Скорпион опрокинулся на спину и, что называется, дух испустил. Римо с Чиуном переглянулись.

– А где ты научился так лихо ездить верхом, Римо? – спросил Санни Джой.

– На границе Монголии.

Санни Джой Ром хмыкнул.

– А чем занимался все эти годы?

– Работал на правительство. Выполнял разные секретные задания. В общем, ерунда всякая.