После конца - [68]

– Как попал сюда? – спросил он для виду сурово.

– Леса горят в Стране деловых трупов…

– Да, встаньте.

Крэк встал.

– Одичавшие, которые меня пленили и чуть не съели, разбежались, кто куда… Меня не скушали только потому, что за меня молодая девушка заступилась, она в меня влюбилась… Когда все разбежались, я сам побежал… среди пожара… добежал до границы… Прямо из лесу к вам… Прощения просить… Омст пропал.

Фурзд покачал головой.

– Да вас не узнать совсем… По поведению, конечно… И это сам Крэк, мастер шпионажа!!! Печально, очень печально…

– Простите за все. Довели… Всем брюхом своим клянусь, что не присвоил омст… Верьте!

– Да тут и верить нечего. Тот омст, дорогой Крэк, давно уже находится у Крамуна. И меняли мы фальшивый омст, который агенты Крамуна оставили вместо настоящего, на наш, тоже фальшивый.

Крэк обомлел от радости.

– Вот так-то. И спецслужба иногда промахивается… Но то, что этот омст у Крамуна, мы все-таки узнали, но слишком поздно…

– Брюхом и полноценной жизнью клянусь, что теперь я в ваших глазах оправдан.

Фурзд не любил долго развлекаться. Он посерьезнел. Посмотрел внимательно на Крэка и ужаснулся.

– Крэк, мое решение таково: я отправляю вас на пенсию, довольно приличную, впрочем. Тихонько сидите, дорогой, себе на пенсии и ждите конца света. Чем не жизнь?

Крэк тупо поклонился и прижал руку к сердцу.

– Благодарю. Я счастлив. Буду ждать, как вы велели, – только и вымолвил он.

– Можете идти. Вымойтесь дома скорей. И укрепите душу. Я распоряжусь о пенсии.

Крэк поплелся к двери. «Кошмар», – шепнул Фурзд самому себе. У дверей Крэк неожиданно обернулся и спросил:

– А что делает Крамун с омстом?

– Могу сказать, чтоб вы успокоились и покончили с этой историей, Крэк. Крамуну нужен был омст совсем не для использования в сексе. Такая обыденность его не интересует. Дьявольское зелье нужно ему для использования в определенных магических операциях, цель которых – вызывать самых глубинных хранителей ада. Сперма дьявола нужна как одно из средств поддержки таких операций…

Крэк вдруг проявил осмысленное оживление:

– Слава Непонятному! Где, в каком месте это происходит?

– Ну, вот это уже я не знаю. Не исключено, что в Доме так называемого второго безумия, хотя никакого безумия там нет. Там есть что-то пострашнее всех безумий, вместе взятых…

– Я так и знал, – пролепетал Крэк.

– Как видите, у нас есть уши даже в стане Крамуна. Но вы как ухо там не годитесь. Идите себе и благодарите Непонятного.

Крэк ушел.

«Конец всему», – решили в народе. Оказалось, что бесы ушли из Ауфири. Тихо и достойно. Те люди, которых изолировали в связи со вселением в них демонов, вдруг освободились. Демоны взяли и покинули их. Это было расценено как роковой знак. В центре города один житель особенно громко горланил, а потом собрал на площади большую толпу.

– Если бесы от нас уходят, значит, конец, – вопил он. – Они-то знают и потому ушли. Что взять с обреченных, зачем им такой союз с нами! Он нужен нам! Нам! Мы потеряли лучших друзей, нашу опору!

Многие женщины плакали. Террап арестовал горлопана и отдал его Гнодиаде. Его арест вызвал такое возмущение в народе, что начались столкновения с полицией на улицах города. За чертей заступались многие. Полицейских обзывали чертоненавистниками и швыряли в них камни. Даже дети плевали в их сторону. Ситуация тихонько выходила из-под контроля. Но до революции было еще далеко. Фурзд терпеливо ждал. Волнения вспыхивали по разным поводам. То не допускали к младенцам-чудищам, то из Республики деловых трупов доходили дикие подробности о катастрофах, то слегка потрясывало от подземных толчков. Последнее случалось и раньше, но теперь воспринималось прямо-таки болезненно. Одному офицеру оторвали голову за то, что он призывал молиться Непонятному.

«Мы чертям лучше будем молиться, чем какому-то Непонятному! Нам и так ничего не понятно, что творится в нашей душе и в мире! Хватит!» – кричали в толпе прежде, чем ему оторвали голову. «Вот пусть теперь помолится Непонятному!» – сказало какое-то дитя.

Это уже означало перелом в сознании хотя бы некоторых. Раньше имя-то Непонятного боялись произносить.

Надо было действовать, ибо запахло пусть не осознанной революцией, но стихийным восстанием.

Зурдан отозвался первый. Пока его сестренка Гнодиада возилась с обезумевшим от ужаса перед ней тем самым юношей, который горлопанил, сожалея об уходе бесов, Зурдан решил использовать законный повод о вводе войск, чтобы подавить волнения, а потом обернуть оружие против Террапа, которого надо было обвинить в неспособности руководить государством и в нарастающем сексуальном и психическом слабоумии на основе тех сведений, которые подсунули ему спецслужбы Фурзда. Войска, подчиненные ему, немедленно вошли в город. Зурдан решил не злоупотреблять жестокостью при подавлении, главное – незаметно подтянуть элитные части поближе к дворцу Правителя, мотивируя это заботой о его безопасности.

«Увидишь на виселице, дергаясь членом, как насиловать почтенного посла», – злобно радовался Зурдан.

На улицах уже шумели крики и выстрелы.

Гнодиада наслаждалась страхом юноши.

«Ты слышишь эти выстрелы за окном? – шептала она ему, связанному по рукам и ногам. – Это смерть наша приближается к нам… Люби, люби меня, связанный, всей уходящей в ад душой… Все богини ада – мои подруги… Ты правильно избрал мое заступничество… Но ты дорого заплатишь за это… Полюби, полюби свою смерть». Юноша что-то бессвязно шептал в ответ. А на улице уже шли бои…