После Исхода - [4]

— Ну, даже если так… Ты в армию шел — в почетном карауле стоять?.. — Сторр нахмурился.

— Я хороший вояка. Здесь, когда колбасились, я из нашей роты один уцелел. Позади не сидел, тридцать эльфов на мне. Но выжил. Я — как хорошая абордажная сабля ручной работы. А мной колбасу нарезают. Или, того паче, орехи колют. Вот что меня стремает…

— Слушай, второй. Ты таких речей ни перед кем больше не веди. Договорились? Работу свою делаем и порядок. Ты лучше стихи пиши, раз творческая мысль прорезалась… — Сторр откинул голову назад, опершись на толстенный ствол водорослевидного дерева.

Второй помедлил секунду, потом кивнул и замер в своей турецкой позе. Лейтенант закрыл глаза, но отключиться от происходящего не получалось.

Етить Джонсона его же автовинтовкой.

Впрочем, не задели бы речи за живое, если бы правды в них не было…

Прав Джонсон, прав, черт подери! Может, не знаем мы всего, не понимаем… Но тасуют войска… как бы это сказать… мелочно, что ли… Нет, лозунги, конечно, в порядке — за могущество Конфедерации, уря, уря. Но спроси бойца — за какое правое дело он спуск нажимает, кроме трудового контракта. В лучшем случае — матом пошлет. В худшем — скажет, что после каждого выстрела толстосумы наверху миллион юнионов приклеивают к мошне. А народу от этого ни холодно, ни жарко.

Так, все, хватит. Боевой дух падает.

Сторр поднялся и жестом показал — все на ноги. Шлюпбот спустился под ионным прикрытием, о прибытии патруля Криоты не знают. Радиотишина и внезапность.

Отряд занял боевой порядок. Лейтенант развернулся на каблуках и ритмично помахал ладонью. Вперед.

Тропинка пошла под уклон и вскоре зазмеилась серпантином — карьер имел глубину в несколько сотен метров.

Здесь — главное месторождение хрусталя.

Кристалл сей — самовосстанавливающийся. Но — при некоторых условиях. Нельзя выбирать его из жилы больше определенного количества. Иначе оживление растянется на годы. Львиную долю забирает себе Конфедерация, четверть — остается на планете. За справедливостью следят колонизационные датчики. Вот их и нужно проверить — первая часть задачи патруля.

Последние сотни метров дорога была столь крута, что гвардейцы неслись вниз, перепрыгивая с валуна на валун, как горные парнокопытные.

Атмосфера подводного слоя — гораздо более вязкая, чем воздух, поэтому к динамике прыжка трудно приноровиться. Впрочем — не впервой.

Корнет пару раз сильно саданулся, не рассчитав усилие. Что заставило беззвучно рассмеяться даже лейтенанта. Вот, наконец, и дно. Площадь под ногами была ровной, но изъязвленной небольшими кратерками, ямками и впадинами, словно когда-то здесь пробежал многомиллионный смешанный табун из слонов, лошадей и сусликов.

Идти быстро не получалось, ботинки с адаптационной подошвой все время норовили подвернуться, заставляя чертыхаться каждые три метра. Впрочем, до первого датчика было недалеко.

Сторр отмахнул двумя пальцами и показал растопыренной вилкой на визир гермошлема. Клаусс и Кроун отсоединились от вереницы, проковыляли метров двадцать в сторону и заняли позицию в одной из больших выемок, изготовившись для стрельбы. Джонсон без лишних движений понял командира, толкнул локтем в бок одного из бойцов и ловко, мелкими шажками побежал на противоположный фланг. Периметр. Удобное место для засады, нужно быть начеку.

Лейтенант укрепил автовинтовку в держателях на левом боку за рукой, отцепил с пояса планшетку и направился к башенке датчика.

Отряд остановился, некоторые присели на корточки и уложили оружие на колени, другие — просто растянулись на земле во весь рост. Все-таки, отдых.

Башня датчика была высотой метра два и диаметром около метра. Установленная на бетонном возвышении, она четко выделялась среди хаотичного пейзажа, как перст, указующий в водное небо. Сторр поддел шлейф интерфейса с иглой на конце, потом нащупал небольшое отверстие с заглушкой, невидимое на поверхности тумбы. Пару секунд и экран вспыхнул приглашающим окном, подтверждая копирование данных.

Судя по всему — порядок. Выборка хрусталя в норме, датчик необходимо переставить вглубь площадки, метров на пятьсот. Хорошо.

Криотский морской хрусталь — важнейшая составляющая квазидвигателей. Без него перелеты возможны, летали же до колонизации Криота. Но, созданный на его основе разгонный блок — в сотни раз меньше, чем инерционно-торсионный.

Многие вещества, при взаимодействии с полем хрусталя — ощутимо меняют свойства. С некоторыми — возникают сложнейшие химические реакции, невозможные без криотского морского чуда.

Не говоря уже о пара-пространственном эффекте под плазмолазерным воздействием. Светские дамы обожают колечки с хрусталиком, которые, мерцая на тусовках, скрывают в себе уменьшенное содержимое женских сумочек.

После подписания мирного договора, были установлены самоходные датчики по периметру всех карьеров, где добывается хрусталь. Датчики расположены особым построением и очень точно отслеживают изменение квазиполя, характеризующего плотность залежей хрусталя.

Поначалу криоты предпринимали попытки вывести датчики из строя, перепрограммировать или просто умыкнуть. Но стычки с патрулями отбили охоту лезть ручками, куда не просили.