После дождичка в четверг - [12]

Джек прикусил губу. Манускрипт лежал в склепе, под алтарем, и если последние мысли Фрэнка были посвящены этой книге, она не может быть фальшивкой — в этом он не сомневался. Ему не хотелось отдавать манускрипт в чужие руки, не говоря уже о каких-то кусочках. Джек сам не знал, отчего вдруг решил ни на минуту не расставаться с книгой.

— Если ты не хочешь огласки, можно поступить иначе, — сказал Питер.

— Каким образом?

— Привести эксперта к тебе, например. Под каким-либо предлогом.

— Может, лучше к тебе? — возразил Джек.

Торн не поддержал его, а Питер заметил:

— Ты мог бы отпраздновать новоселье. Только вообрази себе — новоселье в церкви… вся эта атмосфера… Подсветка, гости в черном и этническая музыка. У тебя еще остались те фонарики?

— Я не хочу устраивать большой праздник.

— А музыка была бы кстати, — вмешался Торн.

— После похорон прошло слишком мало времени.

— А как насчет ужина? — спросил Питер.

— Это можно, например, на следующей неделе.

— Отлично. Так мы и сделаем. Сэнди эта идея тоже понравится.

На картинке два мешкообразных человечка сидели рядышком на холме, а еще четверо — не то в озере, не то в центре огромного цветка. Один стоял в библиотеке, битком набитой книгами, а второй что-то искал на полках. Возможно, это был и легенды о какой-то древней цивилизации и в цветках сидели короли, королевы и герои. Манускрипт не мог быть подделкой. Текст, вероятно, зашифрован, но Джек чувствовал, что здесь таится нечто более ценное — древний, утраченный язык. Утраченный до нынешнего дня.

Когда катер двинулся на восток, уже начался прилив. Торн касался всего, до чего дотрагивались пальцы Питера, — перил, спасательного жилета. Миновали крошечный островок. Хорошо одетая компания, устроившаяся под навесом, проводила взглядом продефилировавший мимо патрульный катер. Из рубки с бокалами в руке вышли Сэнди и Джуди. Сэнди с напускной обидой пробормотала:

— Они учат Бет управлять катером. Куда уж мне до нее.

— Она, видимо, их очаровала, — поддел ее Джек.

Сэнди проигнорировала его замечание и обернулась к Торну:

— Что-то случилось с магнитолой.

Исландец поднялся и нырнул в рубку. Через минуту оттуда вновь понеслась музыка. Питер был прав — она ничего общего не имела с теми мелодиями, которые раздавались с проплывавших мимо судов. Унылая и ритмичная, она походила на что-то среднее между завыванием ветра и человеческим голосом, и от ее звуков мурашки бежали по коже. Торн вышел из рубки и, ни слова не говоря, уселся на носу.

Питер повернулся к Сэнди, кивком указав в сторону мостика:

— Тебе лучше вернуться. Эти ребята — моряки, и ничего не стоит их расшевелить.

— Благодарю покорно. Я уже проявила свою гордость — до сих пор не могу успокоиться. К тому же на прошлой неделе меня отшили эсэмэской.

— Мне это знакомо, — сказал Питер. — Дважды меня посылали по электронной почте и один раз — телеграммой.

— Думаешь, тебе хуже, чем мне?

Питер усмехнулся:

— У меня был безнадежный любовный треугольник с близнецами, причем один меня обожал, а другой терпеть не мог.

Они помолчали.

Город исчез за выступом мыса, на берегу стали загораться огни. В небе собрались облака, воздух сгустился, ветер и плеск волн практически заглушили музыку.

— Просто счастье, что у нас есть Джек и Бет, — неожиданно сказала Сэнди.

Джек буквально обернулся к ней:

— Это ты к чему?

— Вы наша последняя надежда. Не знаю, что бы мы без вас делали.

Палуба вдруг резко накренилась, и Торн, врезавшись в перила, что-то крикнул по-исландски. Катер вышел из поворота, и Торн, ухмыльнувшись, занял свое место на носу.

Питер обернулся к Сэнди:

— Мы всегда друг друга понимали, крошка.

Она благодарно взглянула на него:

— Да, Питер.

— Может, потанцуем?

— Почему бы и нет?

Они вскарабкались по трапу наверх и начали танцевать медленный вальс на фоне ночного неба, выбиваясь из ритма, когда палуба под ними покачивалась. Джуди смотрела в темноту, и Джек почувствовал себя неловко.

— Я… Я прошу у вас прощения за эту парочку.

Джуди улыбнулась:

— Не стоит. Они великолепны.

— Я хотел сказать… наверное, вы подумали, что они такие ограниченные…

Она стояла, облокотившись о перила, и Джек осторожно присоединился к ней. В темноте, когда не видно лица, можно говорить о чем угодно.

— Я рада, Что ты с ней, Джек. Бет и Фрэнк были единым целым, между ними всегда существовала неразрывная связь. Когда я вспоминаю, что у нее есть ты, мне становится легче.

— Мне кажется, ей немного лучше.

— Она старается.

Музыка стихла — а может, парни в рубке выключили магнитолу. Катер двигался в тишине, нарушаемой лишь плеском волн и мерным гудением двигателя. Джуди осушила свой бокал и теперь держала его обеими руками, будто пытаясь согреться.

— Я должна кое-что сказать тебе, Джек. Потерять человека, с которым прожила тридцать лет, вовсе не легко, хотя, возможно, по сравнению с некоторыми другими вещами и не так страшно.

Джек не нашел что сказать и лишь покачал головой.

Джуди между тем продолжала:

— Фрэнк был хорошим мужем, но у нас не все шло гладко. Особенно в последние годы. Понятия не имею, зачем я тебе это рассказываю. Честное слово, не понимаю причины.

В ее поведении всегда было что-то театральное. Но теперь, стоя на ветру, в ночи, она казалась искренней — такой Джек ее не знал.