Посланница ветра - [18]

Я совершенно забыла об этом инциденте и вспомнила о нем лишь потому, что мне нужно было чем-то себя занять. Я осмотрела красивую обложку, щедро украшенную полудрагоценными камнями. Можно, конечно, было предположить, что Вэр так сильно не желал давать мне этот фолиант из-за его стоимости. Но я прекрасно знала, что у моего друга зарыта уйма кладов по всему Амаранту. Тогда в чем же дело? И название у книги вроде бы красивое, даже почти съедобное — «Ветви персика». Еще немного полюбовавшись обложкой, я открыла первую страницу. Ух ты! Здесь даже картинки есть! Много картинок… Очень много красочных и познавательных картинок. Покраснев до кончиков ушей, я захлопнула эту подробную инструкцию для акробатов и засунула ее обратно в вещь-мешок. Почитаю как-нибудь в другой раз.

Но чем мне тогда заняться в оставшиеся до рассвета часы? Я вспомнила, что давно не проводила ревизию своих трав, а я пятой точкой чувствовала (это был мой самый сильный определитель предстоящих неприятностей, причем посильнее всяких амулетов), что они мне вскоре понадобятся. Я так увлеклась, что не заметила, как рассвело. О том, что наступило утро, мне напомнили отнюдь не внутренние часы, а доносившийся с первого этажа запах свежей выпечки. В животе сразу же очень громко и настойчиво заурчало. Скомкав спальный мешок и запихнув его в свою волшебную суму, я, к моему преогромнейшему удовольствию, покинула пыльную и душную комнату.

Внизу, в отличие от вчерашнего вечера, было многолюдно и шумно. Как-то не вязалось это с моим представлением о трактирах и городах, где основная жизнь кипела именно ночью. Ахтарыч сидел на сцене, полируя тряпочкой свой чудовищный музыкальный инструмент. Завидев меня, старик приветливо помахал мне рукой. Я кивнула ему в ответ, но подходить не спешила. Сначала мне нужно было переговорить с трактирщицей. Та как раз с хмурым видом протирала кувшин. Я уселась за стойку на тот же самый стул-поганку, на котором сидел давешний кавалер Аглаи. Только сегодня его здесь почему-то не наблюдалось.

— Доброе утро! — вежливо поприветствовала я хозяйку.

— Мпф!

— Запах какой здесь стоит вкусный… — заискивающе начала я.

И тут же словно по волшебству перед моим носом материализовалась тарелка с яичницей. Я всадила вилку в ароматное блюдо и с аппетитом зачавкала, наблюдая, как Аглая с каждой минутой становится все мрачнее и мрачнее. Атмосфера вокруг нее накалялась, и становилось как то не по себе. Женщина то и дело поглядывала на часы и тяжко вздыхала. Она делала это так часто, что мне это уже порядком надоело. В конце концов, я не выдержала и спросила прямо в лоб:

— Любимый обманул?

— Чаво это ты так думаешь?

Сложно не догадаться. Здесь даже моей лицензии не нужно. Я деловито прокашлялась, отставив в сторону пустую и начисто вылизанную тарелку, и приступила к заранее заготовленной речи:

— Понимаете, уважаемая Аглая, в нашем мире очень много неизведанного и непонятного. Но некоторым особо одаренным людям дана уникальная возможность приоткрыть завесу этой пленительной тай…

Я прервала свой прекрасный монолог, потому что на меня уставилось два бараннанововоротинских глаза.

— Че?

Ох уж мне эти недоучки. Такую речь загубила.

— Ниче! — буркнула я. — Помощница гадалки я. Вот и чувствую.

— А… Так может ты… это… погадаешь?

Я отрицательно покачала головой, незаметно придвигая к себе тарелку с бутербродами. Аглая не обратила на это никакого внимания, она вся напряглась, прижав к груди полотенце. Костяшки на ее пальцах побелели, а рот приоткрылся.

— Сама я не могу.

— А кто тагды может?

Попалась рыбка. Я ждала этого вопроса. Вот сейчас было самое время начать свою рекламную кампанию.

— Я думаю, что моя хозяйка, госпожа Кассиопея, согласится оказать Вам эту услугу, — доверительно поведала я, стряхивая с рубахи хлебные крошки, бутербродов на тарелке не осталось. — Она самая настоящая потомственная гадалка в девятом поколении. Она способна рассказать прошлое и заглянуть в будущее. Приворожит, снимет порчу, венец безбрачия, сглаз, приворот. И многое-многое другое. И это все совсем за небольшую оплату своего нелегкого труда.

Глаза трактирщицы загорелись, а на ее бледном лице появилось некое подобие румянца.

— Дык веди меня к ней!

— Не могу, к сожалению, — притворно вздохнула я.

— Но мне надо! Прям щас! Я заплачу! Хорошо заплачу!

Правильный ответ.

— Госпожа Кассиопея прибудет в Зевск сегодня вечером. Быть может, я смогу уговорить ее встретиться с Вами…

— Нет! — прервала меня Аглая и, испугавшись собственного выкрика, добавила уже тише. — Вечером никак не можно. А этого… мона завтра утром?

— Можно, — успокоила я ее. — А почему вечером не получится? Работа?

Женщина осмотрелась по сторонам и придвинулась ко мне через стойку, быстро зашептав на ухо:

— Да какая там, к Арндрэйку, работа! Страшное дело у нас в Зевске по ночам творится! Призрак по городу шастает. Вот после захода солнца никто на улицу и носа не кажет — боязно.

— А что за призрак?

— Да халера его разберет. Тока вот тот, кому хоть одним глазком удалось его увидать, потом еще долго заикается. Вун там Антрас сидит. Тот в красной шапке.

— Этот? — я кивнула в сторону сидящего недалеко от меня болезненно бледного мужчины.