Посланная Небесами - [3]

Никто, похоже, не замечал меня, когда я проходила мимо, но все они были настолько охвачены горем, что меня это не насторожило. Мне нужно будет подойти и поговорить с каждым потом, когда закончится похоронная церемония.

Я обогнула толпу — толпа была огромной. На меня это произвело сильное впечатление. Тот, кто умер, пользовался большой популярностью. Зеленая лужайка у меня под ногами была сырой, а небо над головой темным, с густыми нависшими тучами. Я надеялась, что у всех, кто пришел сюда, есть с собой зонты, потому что была уверена, что вот-вот пойдет сильный дождь.

Люди теснились, как сельди в бочке, и мне потребовалось немало времени, чтобы пройти сквозь их плотные ряды. Но когда я уже добралась до середины, у меня заплелись ноги, и я споткнулась. Я никогда не отличалась грациозностью и изяществом. Мама говорила, что, если рядом со мной будет что-нибудь бьющееся, я обязательно это разобью. Не скажу, что мое падение было особенно удачным. Я с размаху шлепнулась плашмя и проехалась по мокрой траве. Остановилась я в нескольких метрах от прямоугольной ямы, вырытой в сырой земле. Рядом с могилой стоял гроб чистейшего белого цвета, усыпанный фиолетовой благоухающей сиренью — моими любимыми цветами.

Я с осторожностью подняла голову и осмотрелась, лицо у меня горело от стыда. Мне казалось, что все взгляды будут устремлены на меня, осуждая мою неуклюжесть. Но никто даже не посмотрел в мою сторону. Я почувствовала облегчение, но вместе с тем растерялась. Почему же никто не заметил, что я лежу на земле, распластавшись как идиотка?

Да потому, что я была невидима.

Я встала на колени, отряхивая прилипшую грязь с локтей. Подняла я голову только тогда, когда услышала голос, который знала всю жизнь.

— Я хочу поблагодарить всех, кто сегодня пришел сюда. — Это была Джессика, моя младшая сестра, она стояла в середине возвышения в центре толпы. На ней был изящный черный костюм, который я никогда раньше не видела. Волосы она убрала в аккуратный узел на шее. Выглядела она сдержанно и была очень красивой. — Моей семье придает силы сознание того, что вы все поддерживаете нас в это нелегкое время.

В смущении я оглянулась. Мои родители, как я заметила, стояли перед возвышением, держась за руки. Мама, согнувшись, рыдала, закрыв лицо платком. Отец, которого я никогда не видела плачущим, стоял рядом с ней с каменным лицом, но из уголков его глаз катились слезы. Рядом с родителями стоял мой младший брат Джек. Он не плакал, но вид у него был такой, что казалось, он сейчас упадет в обморок.

— Я помню то время, когда мы с Анжелой были маленькими девочками. Дрались, бывало, из-за пустяков. — Голос моей сестры дрогнул, и я отчетливо услышала, как кто-то в толпе разрыдался. — Однажды она без спроса взяла мои джинсы. Чтобы наказать сестру, я спрятала все ее диски. Тогда она добралась до моей косметики, выбросила все тени и вылила духи в раковину.

Я медленно встала. И тут мне попалась на глаза фотография, которую трепал ветер. Она была прикреплена за гробом к высокой стойке. Это была моя фотография, сделанная во время Рождества годом раньше. Мы все были в кухне, помогали маме печь печенье, и кто-то щелкнул нас. Я смеялась, и у меня на щеке была мука.

Я сделала шаг назад и почувствовала внезапную слабость и дурноту.

Я снова ущипнула себя за щеку. Ничего.

— Вы знаете, я бы позволила Анжеле взять все — мои джинсы, косметику, все-все, — только бы вернуть ее нам. — Голос Джесси задрожал, и она заплакала. — Я не знаю, как все мы будем без нее.

Мертва. Я — мертва. И вся моя семья, все мои друзья здесь, чтобы увидеть, как мое тело закопают и земля мне станет пухом.

Я посмотрела вниз. На мне все еще была та цветистая бледно-желтая блузка, в которой я была на работе, и, пока я рассматривала себя, кровь, проступавшая сквозь материал, как будто превращалась в цветы, распускавшиеся под лучами утреннего солнца.

Я вскрикнула, но никто даже не обернулся посмотреть на меня.

Они не могли меня слышать.

Мои ноги стали ватными, и я упала на сырую землю, с которой только что поднялась. Теперь я провалилась в черную бездну и не приходила в себя очень и очень долго.

Глава 4

Когда я наконец снова открыла глаза, толпа уже рассеялась. Единственное, что она оставила после себя, была вытоптанная трава и несколько скомканных носовых платков. На кладбище было тихо, и все располагало к размышлениям.

Я заставила себя сесть.

Я была не одна.

Здесь был Джон, он сидел на краю открытой могилы, качая ногами. Руки были сложены на коленях. Он криво улыбался странной улыбкой, одним уголком рта.

— Говорил тебе, — сказал он.

— Ладно. Ладно. — Я слегка потерла лоб. Странно, но я не была шокирована или с недоверием отнеслась к тому, что узнала. — Единственно, что я чувствовала теперь, — печальное смирение. Что-то внутри меня — какой-то инстинктивный голос сказал мне, что это все правда. — Итак, я мертва. Я верю тебе. И нечего злорадствовать по этому поводу.

Я подскочила к открытой могиле и села, свесив ноги через край, подражая Джону. Мой гроб стоял внизу, на дне ямы, откуда сиял наподобие луны на фоне мокрой грязи. Я с грустью посмотрела на него.