Послание к Галатам - [12]

Об этих–то инсинуациях и говорит здесь Павел. В первой главе он показал, что его благовестив пришло от Бога, а не от человека. Теперь, в начале второй главы, он показывает, что его благовестив было тем же самым, что и благовестив других Апостолов, ничем от него не отличалось. Доказывая, что его благовестив было независимым, он подчеркнул, что побывал в Иерусалиме только однажды в течение четырнадцати лет и провел там лишь две недели. Доказывая, что его благовестив, тем не менее, полностью совпадало с евангелием других Апостолов, он подчеркивает, что, когда он еще раз пришел в Иерусалим для встречи с Апостолами, они поддержали и одобрили его благовестив.

Давайте рассмотрим обстоятельства его визита в Иерусалим. Стихи 1 и 2: «Потом, чрез четырнадцать лет, опять ходил я в Иерусалим с Варнавою, взяв с собою и Тита. Ходил же по откровению и предложил там, и особо знаменитейшим, благовествование, проповедуемое мною язычникам, не напрасно ли я подвизаюсь или подвизался».

Это было его второе посещение («опять ходил я»), и случилось это «чрез четырнадцать лет» (вероятно, со времени обращения, а не с момента первого прихода в Иерусалим). Существуют два важных аспекта этого визита, а именно: те, кто сопровождал Павла, и принесенное им благовест во вание.

Во–первых, его спутники. Это были Варнава и Тит. Особенно замечательно то, что Варнава был евреем (несмотря на это, он вместе с Павлом благовествовал язычникам в Антиохии и далее во время первого миссионерского путешествия), в то время как Тит был греком. То есть, Тит был необрезанным язычником, ставшим христианином в результате именно той миссии Павла среди язычников, которая обсуждалась и осуждалась «вышедшими из Иудеи».

Во–вторых, его благовестив. Евангелие Павла, которое тот проповедовал язычникам, теперь было представлено на суд других Апостолов. Действительно, Павел пришел в Иерусалим не за этим. Причина его посещения заключалась в другом. Он пришел «по откровению», говорится во 2 стихе. Это значит, что Павел пришел туда, потому что его призвал Бог, а не потому, что Апостолы послали за ним, чтобы поставить его на ковер (мы не знаем, что это было за откровение, возможно, речь идет о пророчестве Агава о грядущем голоде, в результате чего Павел и Варнава были посланы в Иерусалим за помощью — см. Деян. 11:27–30). Правда и то, что совещание Павла с другими Апостолами носило частный характер и ни в коем случае не являлось официальной встречей или «синодом».

Тем не менее, хотя пришел он в Иерусалим не за этим и хотя встреча эта носила неофициальный характер, она все же состоялась. Павел «предложил» иерусалимским Апостолам благовествование, которое проповедовал язычникам, и, по его словам, он сделал это, чтобы узнать, не напрасно ли он подвизался. Можно быть уверенными, что он сделал это не потому, что у него были какие–то личные сомнения или опасения по поводу Евангелия и ему нужны были одобрение и поддержка Апостолов; ведь он проповедовал уже четырнадцать лет. Скорее, он сделал это для того, чтобы иудаисты не посчитали бесплодным его служение, прошлое и настоящее. Он предложил Апос. толам свое благовествование, чтобы обезвредить влияние лжеучителей, а не для того, чтобы укрепиться в собственных убеждениях.

Таковы важнейшие аспекты его визита в Иерусалим, Он взял с собой спутника–язычника и благовествование для язычников. Положение было напряженным и исключительно важным; в нем крылись либо величайшая опасность, либо не менее грандиозные возможности для последующей истории христианской Церкви. Как прореагируют иерусалимские Апостолы на языческого спутника Павла и на его языческую миссию? Примут ли Тита как брата или отвергнут его из–за необрезания? Поддержат ли благовествование Павла или постараются каким–либо образом его изменить? Эти вопросы были у всех на уме. За ними стоял фундаментальный вопрос: сохранится ли свобода, данная нам Христом, или Церковь будет осуждена на стерильность и несвободу? Были ли у иудаистов какие–то основания для того, чтобы распускать слухи о трещинах в апостольском единстве?

Павел рассказывает своим читателям, что произошло во время этой эпохальной встречи. Тита, его необрезанного спутника, никто не принуждал обрезаться (ст. 3–5), его благовествование для язычников не встретило никаких возражений и никто не потребовал его изменений (ст. 6–10). Напротив, Тита приняли, как приняли и Павлово благовестие. Таким образом, для истины Евангелия была одержана колоссальная победа. Трещина в апостольском единстве оказалось только мифом; для слухов не было никаких оснований.

Показав основное направление доводов Павла в этих стихах, мы рассмотрим их сейчас более подробно.

1. Спутники Павла (ст. 3–5)

«Но они и Тита, бывшего со мною, хотя и Еллина, не принуждали обрезаться. А вкравшимся лжебратиям, скрытно приходившим подсмотреть за нашею свободою, которую мы имеем во Христе Иисусе, чтобы поработить нас, мы ни на час не уступили, дабы истина благовествования сохранилась у вас».

Конечно, со стороны Павла это был весьма смелый шаг — взять с собой Тита. Представление язычника в «штаб–квартире» иерусалимской церкви могло быть воспринято как намеренный и даже провокационный поступок. В каком–то смысле, наверное, так оно и было, хотя Павел и не стремился к провокации. Он привел Тита в Иерусалим не для того, чтобы разгорелся конфликт, а для того, чтобы установить истину Евангелия. Истина эта состояла в том, что Бог принимает иудеев и язычников на равных основаниях, то есть через веру в Иисуса Христа, а значит, и церковь должна принимать их без всякой дискриминации.