Портрет влюбленного поручика, или Вояж императрицы - [5]

А чего стоят одни планы Екатеринослава — города пятидесяти верст в окружности с улицами невиданной тридцатисаженной ширины. Здесь сразу закладывается двенадцать фабрик, биржа, множество лавок — наглядное свидетельство расцвета промышленности и торговли. Но это Екатерине лучше сразу представить в натуре, чтобы фабрики дымили, биржа заключала сделки, лавки были завалены товарами. Другое дело — собор. Разве не существенно заранее поставить императрицу в известность, что в городе, носящем ее имя, он будет точной копией собора Святого Петра в Риме. Только — как и подобает престижу Российской империи — в плане «на один аршин больше». Тогда можно и не спешить с началом строительства — достаточно пышной церемонии закладки, в которой Екатерине предстоит самой заложить первый камень.

Императрице следует заранее познакомиться и с проектом великолепнейшего городского театра — не секрет, что ее самолюбию больше всего льстит слыть покровительницей искусств, хотя всякая музыка, например, Екатерину утомляет и раздражает. И уж само собой разумеется, только она должна подписать указ о создании в своем Екатеринославе университета с Академией музыкальной и «трех знатнейших художеств» при нем.

«Ее императорское величество всемилостивейше повелеть соизволила в губернском городе Екатеринославского наместничества основать университет, в котором не только науки, но и художества преподаваемы быть долженствуют как для подданных Российских, так и для соседственных народов, наипаче же единоверных с нами», — из письма Потемкина строителю Екатеринослава Синельникову. Сдержанный тон, полнейшая отстраненность и еще одна победа «командира» — Екатерина не смогла остаться равнодушной к его замыслу.

Конечно, университета еще нет. И пока решен только вопрос о субсидиях на его содержание: триста тысяч рублей и доход с отдаваемых на откуп соляных озер на Кинбурнской косе. Но уже приглашен в качестве директора будущий музыкальной Академии находящейся при петербургском дворе — вот это пища для разговоров, — известный итальянский композитор Джузеппе Сарти, преподаватели живописи из числа выпускников Петербургской академии художеств. Кто бы устоял против предложенных «светлейшим» сказочных условий.

Вслед за Сарти выписывают из-за рубежа различные научные знаменитости — для университета. Живые люди, постоянные толки о них — они особенно наглядно убеждали в реальности и небывалом размахе совершавшихся там, далеко на юге, перемен. В калейдоскопе задуманного и уже осуществляющегося узнать подлинную меру последнего становилось трудно.

Проекты, проекты, проекты… Сколько их, ослепительных, поражающих размахом, неожиданностью, соотнесенностью с самыми смелыми мечтаниями философов и просветителей, с которыми так старательно, не жалея времени, продолжает переписываться Екатерина. Все здесь, как в идеальных селениях будущего с неразрывным и гармоническим союзом промышленности, торговли, наук и искусств. Любая мечта, фантазия могут и должны осуществляться, стать реальными, осязаемыми в той жизни, которую способен построить заново единственный и неповторимый «светлейший». Но его железное условие — это не может быть делом сколько-нибудь отдаленного будущего. Потемкин слишком царедворец, слишком каждым своим расчетом и помыслом связан с перипетиями придворных кулис. Всякое усилие, всякая затрата имеют смысл и оправдание только в связи с поездкой императрицы. А что касается сроков, исполнителей — Потемкин смотрит на свои планы как на план взятия вражеской крепости: штурмом можно одолеть все.

Г. Р. Державин — В. В. Капнисту

Само собой разумеется, Потемкин готовится к встрече не один. Местное дворянство обязано принять самое деятельное участие в его хлопотах, тем более что именно в это время осуществляется шаг за шагом слияние России с Новороссией. В 1781 году былое административное деление на пользовавшиеся правом самоуправления полки сменяется образованием трех наместничеств. Родной Боровиковскому Миргород переходит в состав Черниговского, затем Киевского наместничества. Из городка, тесно связанного всей своей жизнью с центром Миргородского полка — соседними Сорочинцами, он становится глухим провинциальным местечком.

В 1783 году переформировываются по общероссийскому образцу собственно малороссийские полки, казацкая старшина получает офицерские чины. И первый документ, связанный с биографией художника, — Центральный государственный исторический архив Украины в Киеве, фонд 193, опись 6, дело № 2261 за 1783 год, листы 62–63. Составленный в августе того же года формулярный список утверждал, что скромный иконописец, представленный Григоровичем, в действительности семнадцати лет поступил на службу в Миргородский полк, с тех пор «находился в употреблении», ни разу не побывав за истекшие девять лет ни «в походах», ни «в домовых отпусках», ни в какой-либо другой отлучке. Беспорочная служба была отмечена чином значкового товарища, поскольку, как отмечалось в документе, 26-летний офицер «к повышению чина достоин и воинскую службу продолжать желает».

События 1783 года совпадают с началом строительства «путевых» дворовых, точнее, с возникновением первых проектов, более или менее пышных, дорогостоящих, связываемых в мечтах с именами достаточно известных зодчих. К этому просто обязывал указ 1785 года, приравнивавший казачью старшину к русскому дворянству с соответствующими привилегиями, правами, внесением в родословные книги и составлением гербов. Становится дворянином и Владимир Боровиковский. У осыпанных монаршими милостями верноподданных «дворянская царица» не могла не рассчитывать на самый торжественный прием. Но время и обстоятельства вносили свои поправки.