Портрет художника-филиппинца - [21]

Паула, ты меня слышишь?

Паула. Да, Пепанг, но сначала мне надо отнести вот это. Извини. (Уходит.)

Маноло(раздраженно поднимается). К черту все это!

Пепанг. Ты опять, Маноло?

Маноло. Но если они так отчаянно хотят остаться здесь…

Пепанг. Да как они здесь останутся? Будь благоразумным! Мы просто не можем дальше содержать этот дом!

Маноло. Ах, не можем?

Пепанг(жестко). Можем или не можем, но я больше не хочу! Этот дом действует мне на нервы!

Маноло. Да, и мне тоже.

Пепанг. И хватит сентиментальничать. Он должен быть продан. Ты возьмешь к себе Кандиду, а я Паулу.

Маноло. И тогда будет кому присматривать за твоим домом, пока ты играешь в маджонг со своими великосветскими приятельницами.

Пепанг. Да и у твоей жены будет кому присмотреть за домом, пока она заседает в своих клубах и комитетах!

Маноло. Бедная Паула! Бедная Кандида!

Пепанг. В конце концов, мы помогали им все эти годы. Пора и им потрудиться на нас. Пора и им понять, что надо приносить хоть какую-то пользу. Для этого они достаточно взрослые!

Маноло. Они слишком взрослые, чтобы перемениться.

Пепанг. Чепуха. Вся беда в нем, в этом доме! Они здесь погребены заживо. Вытащить их отсюда — да им же самим будет лучше! Мы ведь делаем это исключительно для их пользы.

Маноло. А кроме того, в наши дни так трудно найти порядочную прислугу.

Пепанг. Они научатся жить, поймут, в чем счастье.

Маноло. Они достаточно счастливы, у них своя жизнь.

Пепанг. Какая это жизнь? Они прячутся от всего мира в старом доме, листают семейные альбомы, болтают о детских воспоминаниях и молятся на отца… По-твоему, это жизнь, Маноло? (Берет губную помаду и начинает красить губы.)

Маноло. А у тебя что? Игра в маджонг?

Пепанг. Давай прямо — ты не хочешь, чтобы Кандида жила у тебя?

Маноло. Так ты и ее хочешь взять?

Пепанг. Дорогой мой, твоя жена ни за что мне не простит! У нее потребности побольше моих. Она полагает, что ее клубы и комитеты важнее моего маджонга.

Маноло. Оставь в покое мою жену! Мы с тобой не об этом беседуем.

Пепанг. А, так мы всего лишь беседуем?

Маноло. И не приплетай сюда эти ваши женские глупости!

Пепанг. По меньшей мере мы, женщины, знаем, как использовать время…

Маноло. Идет дон Перико.

Пепанг(убирает помаду). …тогда как вы, мужчины, сидите без дела и вечно стонете, глядя на часы.

Входит дон Перико.

Дон Перико. Пепанг, моя жена приехала?

Пепанг. А она должна быть здесь, дон Перико?

Дон Перико. Я сказал ей, чтобы она заехала за мной в десять. (Вынимает часы.) А уже почти одиннадцать. (Стонет.)

Маноло. Сенатор, женщины знают, куда деть время.

Дон Перико. Я по большей части просто не представляю, чем они занимаются. А мне надо быть в Малаканьянге[10] в час. Президент ждет к обеду. Надо обсудить нынешний кризис. Ох, теперь у меня даже нет времени перекусить!

Пепанг. Тогда присядьте на минутку, дон Перико. Паула вернулась. Маноло, позови ее.

Маноло уходит.

Как вы нашли отца, дон Перико?

Дон Перико(садится рядом с ней на софу). Сейчас он уснул. (Хмурится и замолкает.)

Дону Перико за семьдесят, он крупного телосложения, с седыми волосами, красив и все еще бодр, одевается дорого и со вкусом, излучает уверенность и благополучие, а также чарующее демократическое дружелюбие, которым богатые и власть имущие любят удивлять нижестоящих. Сейчас, однако, он хмурится вполне искренне, его благодушие несколько подорвано.

Пепанг, что с ним произошло?

Пепанг. Что вы хотите сказать, дон Перико?

Дон Перико. Надо было мне навестить его раньше.

Пепанг. Он очень изменился?

Дон Перико. Нет, нет, я бы не сказал. Он все тот же Лоренсо, которого я помню, — остроумный, обаятельный. И как он говорит! Никто не умеет говорить так, как твой отец, Пепанг. Умение говорить — это отмирающее искусство, но в нем твой отец все еще гений.

Пепанг. Да, отец сегодня в отличной форме. Такой веселый, такой обаятельный…

Дон Перико. И все же чего-то не хватает…

Пепанг. Не забывайте, он уже немолод.

Дон Перико. А насчет того несчастного случая? Ничего серьезного?

Пепанг. Видит бог, это было достаточно серьезно. Еще бы — человек его возраста падает с балкона.

Дон Перико. Значит, это случилось год назад?

Пепанг. Сразу после того, как он закончил эту картину.

Дон Перико. Но никаких серьезных повреждений?

Пепанг. Мы пригласили лучшего доктора, и он осмотрел его.

Дон Перико. Тогда почему он не встает с постели?

Пепанг. Мы давно уже уговариваем его выйти из комнаты.

Дон Перико. Пепанг, что с ним произошло?

Пепанг. А как вам кажется, дон Перико?

Дон Перико. Мне кажется, он утратил интерес к жизни.

Пепанг молчит. Входят Паула и Маноло.

Паула(подходит). Доброе утро, нинонг[11]. Как вы поживаете?

Дон Перико(встает). Это Паула?

Паула целует ему руку.

Карамба! Паула, я едва узнал тебя! Когда мы виделись последний раз, ты была маленькой девочкой.

Паула. Да, нинонг, много времени прошло с тех пор, как мы имели удовольствие вас видеть.

Дон Перико. Ах, Паула, Паула! Вы должны простить меня. Мы, люди, стоящие у власти, не живем своей жизнью. Наши дни, часы и даже минуты — все, все принадлежит народу!

Паула. Позвольте поздравить вас с победой на прошлых выборах.

Дон Перико. Спасибо. Теперь, когда я стал сенатором, у меня будет больше возможностей помочь вам, Паула.