Портрет дамы с жемчугами - [35]

Боль, отчаяние и стыд терзали душу Наои. Мало того, что он терял Рурико, так еще его родной отец помогал Сёде в этой гнусной интриге.

Наоя схватил письмо и бросился в комнату отца. Там убирала служанка.

– Где господин виконт? – нетерпеливо спросил юноша.

– Они только сейчас изволили отбыть к Сёде-сан. Наоя все понял, и его охватило бешенство. Видимо,

отец получил письмо от Рурико и поспешил сообщить Сё-де приятную весть…

Когда Минако принесла отцу чековую книжку, тот, пододвинув к себе лакированный с золотыми инкрустациями ящичек для туши, одной рукой открыл чековую книжку, а другой стал растирать тушь.

– Я щедро отблагодарю вас! – говорил он со смехом. На первом бланке Сёда написал крупным, корявым

почерком, каким пишут первоклассники: «Двадцать тысяч иен». Эти деньги предназначались невесте на предсвадебные расходы.

Киносита же и Сугино, сверкая глазами, сосредоточили все свое внимание на следующем бланке, на котором Сёда равнодушно написал: «Десять тысяч иен». Ту же сумму он проставил и на третьем бланке.

– Ну как? Хватит вам, надеюсь?

Словно псы, кинувшиеся на кость, Сугино и Киносита жадно потянулись к чекам. В это время в дверь тихо постучали. Вошла служанка.

– К вам пожаловал господин Сугино! – доложила она.

– Сугино? – недоумевая, переспросил Сёда. – Ведь он здесь!

– Нет, тот совсем молодой, лет двадцати с лишним, в студенческой форме.

– Хм… – Сёда задумался на минуту и вдруг повернулся к виконту Сугино.

– Не ваш ли это сын, Сугино-сан?!

– Мой сын? Но что ему здесь делать? Может быть, у него ко мне срочное дело? Скажите, пожалуйста, он не меня спрашивал?

– Нет, – покачала головой служанка, – молодой господин хочет видеть хозяина.

– А! Понял! – воскликнул Сёда. – Я полагаю, Сугино-сан, что ваш сын пришел именно ко мне. У него на то есть причины. Тем более сейчас, когда мадемуазель Карасава приняла мое предложение. Да и я не прочь повидаться с ним. Я даже ждал его. Эй, – обратился он к служанке. – Проведи гостя сюда, скажи, что я жду его! Может быть, господа, вы пока перейдете в другую комнату?… Нет, пусть лучше разговор состоится при свидетелях. Проси же его сюда быстрее, – снова обратился Сёда к служанке и, словно потревоженный медведь, стал ходить взад-вперед по комнате.

Виконт был озадачен. Ему и в голову не могло прийти, что привело его сына к Сёде. Он вообще не обратил бы на приход сына никакого внимания, не появись он в тот момент, когда виконт получал от Сёды вознаграждение за содеянную низость. Честный, с чистым сердцем, Наоя был полной противоположностью отцу, и его неожиданное появление смутило и устыдило виконта. И виконт, хотя и не подал виду, пришел в сильное замешательство.

«Седа мог бы войти в мое положение и убрать побыстрее чековую книжку», – думал Сугино. Но Сёда сам до того растерялся, что совершенно забыл о чеках. Виконт же, глядя на них, с особой остротой ощущал, как велико совершенное им и Киноситой преступление.

– Зачем же мой сын пришел к вам? – не выдержав, спросил Сугино. – Разве вы были прежде знакомы? Какие у него с вами дела?

– Вы сейчас все поймете! Он тоже пришел по делу, касающемуся моей женитьбы. Но, конечно, не за комиссионными, как вы с господином Киноситой. – И Сёда громко расхохотался.

Он все еще продолжал смеяться, когда дверь бесшумно отворилась и на пороге показался бледный как смерть молодой Сугино.

При виде Наои смех замер на губах Сёды. Было что-то необычное во всем облике юноши, заставившее Сёду поежиться.

Но он взял себя в руки и заговорил тоном превосходства:

– А-а, это вы! Прошу прощения за невежливость, которую я невольно проявил к вам. Проходите, пожалуйста. Как раз и ваш отец здесь!

Седа был само радушие. Но Наоя, плотно сжав губы, не произнес ни слова. На отца он даже не взглянул, так велики были ненависть и отвращение к нему. Наоя медленно подошел к столу, возле которого стоял Сёда.

– Не знаю, по какому делу вы пожаловали, но очень рад видеть вас. Вероятно, вам тоже понадобился нувориш, которого вы так презираете, ха-ха!… – первый выпустил стрелу Сёда.

От сильного возбуждения Наоя не мог парировать Удар, у него лишь подергивались губы.

– Итак, чем обязан чести? – наступал Сёда.

Наоя продолжал молчать, лишь недобрый огонек блестел в его глазах. Наконец он произнес:

– Известно ли вам, что такое совесть?

– Совесть? – только и мог сказать Сёда, настолько нелепым показался ему вопрос.

– Да, совесть! – резко ответил юноша, едва сдерживая желание стукнуть кулаком по столу. – У человека нет надобности об этом спрашивать. Но вы стоите на ступеньку ниже человека!

– Совесть?! – опять расхохотался Сёда. – Это достояние бедняков, да и то они стараются продать ее за деньги богачам! Мне не раз случалось покупать этот товар. Сам же я, увы, им не владею! Как-то я вам говорил, что, имея деньги, можно и без совести великолепно прожить. Совесть – все равно что компас. Парусная лодка или корабль водоизмещением в пятьсот, максимум тысячу тонн в нем нуждаются. А вот военные суда в тридцать – сорок тысяч тонн прекрасно обходятся без компаса. Так вот, я военное судно и в компасе не нуждаюсь.

Седа говорил, отчеканивая каждое слово, чем привел Наою в бешенство.