Портрет А - [11]

Шрифт
Интервал

* * *

Никогда не рассчитывал что-то понять в идолопоклонстве. Теперь я, по крайней мере, знаком с одним из его видов. У индуса идолопоклонство в крови. Он готов смириться с чем угодно, но ему необходим кумир. Он «сливается» со своим кумиром. Черпает в нем силы. Ему необходимо кого-то боготворить.

В Ригведе множество гимнов стихиям: Агни — огню и воздуху, Индре — небу и солнцу.

Солнцу они поклоняются до сих пор.

Утром они выходят из поездов, чтобы его приветствовать (и я не путаю их с мусульманами).

На восходе, совершая омовения в Ганге, они приветствуют солнце с благоговением.

У индуса тысячи кумиров.

Любит ли Дон Жуан женщин? Сомнительно. Он любит любить. Индус благоговеет перед благоговением. Ничего не может с собой поделать.

К Ганди они испытывают не любовь, а благоговение, его портрет помещают в храмах, ему молятся. Через него общаются с Богом.

Индус благоговеет перед своей матерью, перед «материнством в своей матери», перед будущим материнством в маленьких девочках, перед детством в ребенке.

У него имеется пять священных деревьев.

Когда умерла жена директора школы в одной деревне неподалеку от Чандернагора, с ее ступней сняли слепок и этот слепок ступней, выкрашенный в красный цвет, выставили в храме рядом со статуей бога, и каждый ученик поклонялся «матери».

Индусу нравится раболепие.

Культ Вивекананды, умершего несколько лет назад>{35} (и который, как меня уверяли, смог достичь святости по «методу» магометан, христиан, буддистов и т. д.), тщательно отработан. В комнату, где он жил в конце своих дней в Белуре, в восемь утра приносят завтрак, в полдень — следующую порцию пищи, в час дня, когда он обычно отдыхал, его фотографию укладывают на кровать и укрывают простыней. Вечером фотографию снимают с кровати, чтобы Он мог вознести молитву богине Кали.

Индус жаждет служить культу, вот почему он предпочитает видеть в женщине материнство, а не женственность; но по природе своей он взаимодействует со всем вокруг; в Сущем множество граней, ни одной из них не следует пренебрегать, и, будучи весьма чувственным, индус так же успешно взаимодействует со всякого рода развратом.

Не так давно великий аскет Рамакришна>{36} переодевался женщиной, чтобы ощутить себя любовницей Кришны — Бога, жившего среди людей.

* * *

В индусах живет наклонность к особого вида роскоши: они всегда стремятся к большему, не довольствуясь меньшим, больше всех пренебрегают миром видимого и беззаботно относятся не только к делам духовным, но и к материальным, это народ Абсолюта, народ, религиозный по своей сути.

Христианское религиозное чувство (хотя индусы и присваивают Иисуса Христа, и говорят о нем зачастую как об одном из «своих», словно он азиат, и т. д.) выглядит совершенно иначе, чем религиозное чувство индусов.

«Из глубины взываю к тебе, Господи».

«De profundis clamavi ad te, Domine». Вот слова, которые вызывают главное в христианстве чувство — смирение.

Когда заходишь в Кельнский собор, едва войдя, ты оказываешься в глубинах океана, и только там, наверху, высоко-высоко расположены врага жизни…: «De profundis», вошел — и тут же теряешься. Отныне ты не значительней мыши. Смирение, «молитва по-готически».

Готический собор выстроен так, чтобы входящего в него ошеломляла собственная слабость.

И молятся там на коленях, не на земле, а на узкой скамеечке, так что центры природной магии раскоординируются. Неудачная и негармоничная поза, в которой и вправду только и остается, что вздыхать да пытаться вырваться из своих несчастий: «Kyrie Eleison», «Kyrie Eleison», «Господи, помилуй!».

Индийские религии,[5] наоборот, выделяют не слабость человека, а его силу. Молитва и медитация — это упражнение духовной силы. Рядом с Кали помещают таблицу с наглядным изображением поз для молитвы. Тот, кто хорошо молится, обрушивает камни, наполняет благоуханием воды. Он захватывает Бога. Молитва — это похищение. Нужна правильная тактика.

В храмах (даже в тех, что снаружи выглядят самыми большими) внутри все маленькое, совсем маленькое, чтобы человек ощущал свою силу. Они предпочтут сделать двадцать ниш, а не один большой алтарь. Индус должен ощущать свою силу.

Потом он произносит «Ом». Безмятежность и могущество. Волшебство и средоточие всего самого волшебного. Надо слышать, как они поют «Ом» в ведических гимнах, Упанишадах или в Тантре великого освобождения.

Радость мастерства, владения ситуацией, уверенного вторжения в область божественного. У одного из них, я помню, заметил что-то вроде алчности, ожесточения духа — он победно плевал в лицо злу и побежденным демонам. Другие же пребывали в полном блаженстве, скромненьком, но устоявшемся, — в окончательном блаженстве, из которого их уже никому не вывести.

Слияние индивидуального сознания с Богом. Не нужно думать, что поиски такого слияния — редкость. Множество индусов только ими и заняты. В этом нет ничего сверхъестественного. Другой вопрос, многим ли удается достичь этой цели.

К шести часам вечера на закате вы слышите — и это в любой деревне — вы слышите громкое завывание морских раковин. Это знак: люди молятся (у каждого, кроме последних парий, есть своя пагода — из камня, из дерева или из крытого листьями бамбука). Они молятся и вскоре уже катаются по земле, одержимые богиней Кали или каким-то другим божеством. Это благонамеренные верующие, которых обучили той или иной практике и которые, как и большинство приверженцев любой религии, достигнув определенного уровня, ходят вокруг да около и никогда не поднимутся выше.


Еще от автора Анри Мишо
В стране магии

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Том 15. Жизнь Дэвида Копперфильда, рассказанная им самим. Роман (Главы I - XXIX)

«Жизнь, приключения, испытания и наблюдения Дэвида Копперфилда-младшего из Грачевника в Бландерстоне, описанные им самим (и никогда, ни в каком случае не предназначавшиеся для печати)» — таково было первоначальное полное заглавие романа. Первый выпуск его был издан в мае 1849 года, последующие выходили ежемесячно, вплоть до ноября 1850 года. В том же году роман вышел отдельным изданием под заглавием «Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим». Хотя в этой книге Диккенс и рассказал о некоторых действительных событиях своей жизни, она не является автобиографией писателя.


Театр и другие романы

Лучшие романы Сомерсета Моэма — в одном томе. Очень разные, но неизменно яркие и остроумные, полные глубокого психологизма и безукоризненного знания человеческой природы. В них писатель, не ставя диагнозов и не вынося приговоров, пишет о «хронике утраченного времени» и поднимает извечные темы: любовь и предательство, искусство и жизнь, свобода и зависимость, отношения мужчин и женщин, творцов и толпы…


Христос приземлился в Городне (Евангелие от Иуды)

Историко-психологический роман повествует о появлении в XVI в. человека, волею. обстоятельств вынужденного согласиться на роль Иисуса Христа и впоследствии ставшего настоящего защитником обиженных и оскорблённых в средневековой Беларуси.


Характеры, или Нравы нынешнего века

"Характеры, или Нравы нынешнего века" Жана де Лабрюйера - это собрание эпиграмм, размышлений и портретов. В этой работе Лабрюйер попытался изобразить общественные нравы своего века. В предисловии к своим "Характерам" автор признался, что цель книги - обратить внимание на недостатки общества, "сделанные с натуры", с целью их исправления. Язык его произведения настолько реалистичен в изображении деталей и черт характера, что современники не верили в отвлеченность его характеристик и пытались угадывать в них живых людей.


Калигула. Недоразумение. Осадное положение. Праведники

Трагедия одиночества на вершине власти – «Калигула». Трагедия абсолютного взаимного непонимания – «Недоразумение». Трагедия юношеского максимализма, ставшего основой для анархического террора, – «Праведники». И сложная, изысканная и эффектная трагикомедия «Осадное положение» о приходе чумы в средневековый испанский город. Две пьесы из четырех, вошедших в этот сборник, относятся к наиболее популярным драматическим произведениям Альбера Камю, буквально не сходящим с мировых сцен. Две другие, напротив, известны только преданным читателям и исследователям его творчества.


Том 9. Американские заметки. Картины Италии

Два томика «Американских заметок» были опубликованы в октябре 1842 года. Материалом для «Заметок» послужили дневники и записные книжки. Работа над книгой протекала в течение нескольких месяцев непосредственно по возвращении на родину. Поездка в США глубоко разочаровала Диккенса. Этим чувством проникнута и сама книга, вышедшая с посвящением: «…тем из моих друзей в Америке… кому любовь к родине не мешает выслушивать истину…» В прессе «Американские заметки» были встречены с возмущением. Американская критика ждала от Диккенса восторженного панегирика и, не найдя его, обвинила писателя в клевете.



А потом всех уродов убрать!

Борис Виан (1920–1959) – один из самых ярких представителей послевоенного французского авангарда.


V.
V.

В очередном томе сочинений Томаса Пинчона (р. 1937) представлен впервые переведенный на русский его первый роман "V."(1963), ставший заметным явлением американской литературы XX века и удостоенный Фолкнеровской премии за лучший дебют. Эта книга написана писателем, мастерски владеющим различными стилями и увлекательно выстраивающим сюжет. Интрига"V." строится вокруг поисков загадочной женщины, имя которой начинается на букву V. Из Америки конца 1950-х годов ее следы ведут в предшествующие десятилетия и в различные страны, а ее поиски становятся исследованием смысла истории.


Маятник Фуко

Умберто Эко (род. в 1932) — один из крупнейших писателей современной Италии. Знаменитый ученый-медиевист, специалист по массовой культуре, профессор Эко известен российскому читателю прежде всего как автор романа «Имя розы» (1980).«Маятник Фуко» — второй крупный роман писателя; изданный в 1988 году, он был переведен на многие языки и сразу же стал одним из центров притяжения мировой читательской аудитории. Блестящий пародийный анализ культурно-исторической сумятицы современного интеллигентного сознания, предупреждение об опасностях умственной неаккуратности, порождающей чудовищ, от которых лишь шаг к фашистскому «сперва — сознаю, а затем — и действую», делают книгу не только интеллектуально занимательной, но и, безусловно, актуальной.На русском языке в полном объеме «Маятник Фуко» издается впервые.