Пороховая Луна - [2]

Можно было отправиться на «БС-7» в шаттле, сидя в усиленном кресле из титана и окруженным двумя тоннами суперсплава, но ракетные двигатели для скафандра надо было испытывать вживую, а он не тот человек, что отправит на испытание прототипа кого-то из команды. В любом случае сейчас важен не метод, а исход операции. Там, внизу, в черноте кратера, таилась загадка, проблема, которая должна была быть решена. Ровер буровой станции замолчал четырнадцать часов назад, безо всякого предупреждения. Никакой телеметрии, никакого аварийного сброса данных на водородосборный реактор или центральный компьютер станции. «БС-7» давала станции «Море Ясности-1» четверть всей воды и кислорода. Ее выход из строя не катастрофа, однако обстоятельства, в которых он случился, – и, самое главное, время – наполняли Дэкерта дурными предчувствиями. Почему перед окончательным отключением не пришло никакой телеметрии? Кворлз не смог этого выяснить, и Тэтч тоже, а они эти штуки знали, наверное, лучше, чем свои пять пальцев. Единственным удовлетворительным объяснением было бы попадание микрометеорита, однако шансы этого были исчезающе малы. Будто просто вилку из розетки вынули – однако на поверхности Луны некому вилки из розеток выдергивать…

Дэкерта окутал холод. Он открыл глаза, а потом моргнул, чтобы убедиться в том, что действительно их открыл. Это на Земле тень – просто тень, зона прохлады, скрытая от солнечного света. На Луне тень представляет собой абсолютную черноту, неописуемую. Оказаться внутри кратера на теневой стороне Луны – все равно что очутиться на беззвездном краю вселенной.

Плазменные лампы на шлеме выхватывали из этой черноты лишь белые пятна, не особенно устраняя ощущение небытия. На стекле шлема мерцали цифры, сигнализируя, что дно кратера приближается. Виртуальная стрелка высотомера бежала назад, будто часы, устремившиеся в прошлое. «Трус я, – подумал Дэкерт, борясь с тошнотой. – Все те безумства, что я творил раньше, были лишь прикрытием для этого факта».

– Почему всегда именно мне приходится первым возиться с твоими чертовыми прототипами? – спросил он Кворлза, чтобы хоть как-то нарушить молчание. Ответ он знал заранее.

– Потому что вы единственный, кому платят достаточно много, чтобы рискнуть ударной декомпрессией. Кроме того, вы сами вызвались.

– Напомни мне, чтобы я больше такого не делал.

Дэкерт огляделся.

– Не следовало нам делать все это без инфравизора.

– Вы сами сказали снять со шлема ИСПО[2], чтобы мы могли сымитировать ситуацию сбоя питания, – ответил Кворлз. – Посмотрите вниз, убедитесь, что в точке Альфа чисто. Радар пока ничего не показывает, но если внизу будет неровно, нам понадобится не меньше двадцати секунд на смену траектории.

Дэкерт вытянул шею вперед насколько смог, чтобы глянуть поверх нижнего края шлема, в надежде, что сосредоточение на этом действии поможет справиться с головокружением. «Пилотов тошнить не должно», – подумал он. Однако пилоты обычно находятся внутри корабля, а не в свободном падении в темноте. Идущий изо рта пар начал конденсироваться внизу лицевого щитка скафандра. Он начал медленно поворачивать нашлемные лампы, и пятна света заскользили в черноте. Слишком узкие лучи, чтобы его зрение смогло восстановить ощущение, где верх, а где низ. Дэкерт сделал лучи пошире и увидел поверхность. Там, где ему предстояло приземлиться, виднелась лишь мелкая лунная пыль, реголит, превращенный в мельчайший порошок за миллиарды лет непрекращающейся бомбардировки из космоса.

– Похоже, ничего, кроме реголита, – сказал Дэкерт в промежутке между вдохами и выдохами. – Небольшие камни, брекчия, метров сто на север, небольшой хребет на востоке, но точка Альфа, похоже, чиста. Напомни-ка мне, черт подери, еще раз, что я должен делать перед ударом.

– Ударом? Боже, босс, чуточку больше веры. Движки вас уже тормозят. Прилунитесь, как на перину. Делаете два шага так, будто ведете мяч в баскетболе, и нажимаете «ПЕРЕЗАПУСК».

– Как ты думаешь, мне много раз доводилось вести баскетбольный мяч?

– Это уж точно, белый.

– Ага, сам ты белый, Кворлз.

– Ну, вы же видели, наверное, как это делается? В любом случае стартовый отсчет запустится автоматически, а компьютер рассчитает поправки для двигателей. Мы рассчитали следующий прыжок на тысячу пятьсот метров. Потом до «БС-7» останется еще два прыжка.

– Принято.

«Еще два прыжка, если ничего не случится и я не улечу в космос», – подумал Дэкерт. Физику он терпеть не мог даже тогда, когда ему страшно не было, а сил рассчитывать скорость ухода у него тем более не было, однако он знал две вещи. Во-первых, если двигатели не выключатся в нужный момент, он полетит дальше в космос; во-вторых, если они не включатся вовремя на спуске, даже слабая гравитация Луны разгонит его до такой скорости, что он шлепнется, будто снежок на бетонную плиту. И отказом «БС-7» придется заниматься кому-то другому.

Уже после того, как они заберут его мороженые останки.

– Два-ноль, обратная тяга – восемьдесят процентов, скорость спуска – один метр в секунду, – сказал Кворлз.

Дэкерт снова сосредоточился и увидел, как пятна света на лунной поверхности становятся отчетливее. Цветные точки на краю поля зрения превратились в камни, трещины толщиной в волос – в глубокие резкие борозды. Его дыхание участилось. На индикаторе мигали цифры, появились стрелки, указывающие на то место, где ему предстояло прилуниться. Зазвучал тихий предупреждающий сигнал.