Пора охоты на моржей - [12]
— Этки! Этки! — шептал он.
«Если бы раньше, по нашим законам, то сын поступил бы со мной, как с диким оленем, которому вонзают копье в сердце. Но сейчас его будут судить и посадят в темную ярангу. Нет, пусть живет, лучше самому вступить в поединок…» — Гиункеу встал, осмотрелся.
Он что-то искал, но не нашел и вышел в холодный коридор. На перекладине висела его добротная кухлянка, рядом ремень с охотничьим ножом.
— Так велит судьба, — вслух сказал он и вынул нож из чехла…
Мальчишка из Увэлена
Повесть
С чего начинается Родина?
С картинки в твоем букваре,
С хороших и верных товарищей,
Живущих в соседнем дворе.
М. Матусовский
Первое знакомство
В один из августовских дней 1935 года в чукотском поселке Увэлен услышали раздавшийся со скалы Ёпын протяжный и радостный крик:
— Па-ра-кот! Па-ра-кот!
И тут же эта весть спустилась вниз, в поселок, расположившийся на узкой галечной косе, и пошла из яранги в ярангу. Выбегали торопливо люди и, передавая друг другу: «Паракот! Паракот!», — спешили на берег. И вот на рейде, прямо напротив Увэлена, стал на якорь огромный черный пароход «Ительмен». К нему сразу же понеслись на веслах несколько легких кожаных байдар. Толпа на берегу возбужденно шумела, переговаривалась и ждала их возвращения.
— Оо-тчо-о-ой! Как долго! — раздавались в толпе нетерпеливые возгласы.
Море спокойное, гладкое. Легкие волны ласково накатывают на берег и, журча, перебирая гальку, отходят обратно. Над водой временами пролетают с севера на юг стаи уток гаг, подымают жуткий гвалт чайки, обнаружив что-то вкусное в воде. С берега видно, как покачиваются у борта парохода желтые байдары, как спускаются по штормтрапу люди. Вот отходит первая байдара, вторая, третья, и, выстроившись в ряд, как на соревнованиях, они несутся к берегу. И не успевает байдара ткнуться носом в гальку, как, подхваченная десятками рук вместе с пассажирами и грузом, оказывается на суше. Толпа шумит, суетится. Люди пожимают приехавшим руки и говорят: «Етти!» «Здравствуй!», а увидев знакомых, радостно восклицают: «Как-ко-мей!» И самое удивительное — с байдары сходит один русский мальчишка, а второго, конопатого и толстого, подхватывает здоровенный чукча и ставит на гальку.
Это неслыханно! Впервые в Увэлен приехал русский с детьми. Увэленцы знали, что у русских, как и у всех людей, есть дети. Их видели те счастливчики, которым удалось побывать на Большой земле, но в Увэлене русских детей еще не было. «Значит, их отец приехал надолго», — решили чукчи. И тут же узнали, что их отец вон тот «амынгыкачкэн» — однорукий. Они долго и с интересом разглядывали русских ребятишек. Потом внимание взрослых было отвлечено, и они толпой пошли вслед за приехавшими к конторе, чтобы подробнее узнать, какие новые товары привез пароход-снабженец.
Русские ребятишки остались на берегу одни. Старшему было десять лет, второму — семь. Они с удивлением смотрели по сторонам и «охраняли» вещи, хотя охранять было не от кого. Разве что раздобревший за лето пес — а их по берегу бродило множество — мог подойти, приподнять заднюю ногу и оставить свой мокрый след на мягком тюке с постелью. Отец с матерью ушли в контору райинтегралсоюза, и дети ждали, когда они вернутся.
Вдруг они увидели чукотских ребятишек, направлявшихся к ним. Старший придвинулся к вещам и насторожился. Впереди важно и спокойно, засунув руки в карманы широченных брюк и выпятив грудь, шел Янкой, сын председателя райисполкома Туккая. За ним следовал худой и костлявый Кальхеиргин, в поношенной кухляночке, подпоясанной под самый пах, в истертых, облезлых нерпичьих штанах. Замыкали шествие коротконогий и толстый Тутыриль с подвижным и бойким Энмычайвыном. Незнакомцы подошли к ребятам и остановились в двух шагах. Они смело, с нескрываемым любопытством разглядывали русских мальчишек и разговаривали между собой на непонятном гортанном языке. А один из них, Кальхеиргин, сделал шаг, чуть ли не в лицо ткнул младшего пальцем, звонко рассмеялся и сказал:
— Кэргыпытку.
Ребята не поняли, что это такое, и лишь потом узнали, что «кэргыпытку» — это пестрый. У младшего все лицо облепили веснушки, и чукотским детям это было удивительно.
Кальхеиргин так увлекся изучением веснушек, что не заметил, как у него из носа медленно поехали вниз две прозрачные капельки. Он звонко шмыгнул носом, и капли бойко скрылись в курносом и слегка приплюснутом убежище.
— Платок надо носить, — наставительно заметил старший, но его слова не вызвали никакой реакции.
Изучали приезжих самым тщательным образом. Новый объект следовало рассмотреть со всех сторон, поэтому Янкой, поддернув спустившиеся штаны и придерживая их рукой, стал обходить ребят, следом за ним двинулась вся компания.
Братья в свою очередь тоже внимательно разглядывали любопытных. Но, видимо, их новых знакомых не устраивало чисто внешнее восприятие. Янкой сделал шаг и молча дернул старшего за рукав.
— Ты чего?!
Молчание. Янкой снова дернул старшего. Тогда тот тоже схватил Янкоя за рукав, и началась борьба.
Младший хотел было вступиться за брата, но кто-то неожиданно подставил ножку, и он оказался на гальке. Конечно, каждый может свалиться, если ему неожиданно подставят ножку. Потирая ушибленный бок, он встал и готов был пустить слезу, вспомнив, как коварно свалил его на землю Тутыриль. Но вот к нему, прогнав Тутыриля, готового снова схватиться, слегка прихрамывая, подошел чукча средних лет, невысокого роста, и на ломаном, еле понятном русском языке стал успокаивать:
Повесть «Антымавле — торговый человек» посвящена становлению и утверждению Советской власти на Чукотке.Автор глазами очевидца рассказывает, как в отдаленных чукотских поселениях этого сурового края, где каждый шаг требует выносливости от человека и мужества, создавались первые охотоведческие и оленеводческие хозяйства.В книге отражены быт чукчей, традиции, сцены охоты — жизнь этого народа во всей ее сложности и многообразии.
Автор знакомит читателя с Чукотским морем, его капризами, с животным миром моря и тундры, с трудной и опасной профессией охотника. Очерки и рассказы взяты из действительной жизни.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.
Повесть «Взятие Великошумска» была написана во время войны. В ее основу легли впечатления от боев в декабре 1943 года, когда Красная Армия освобождала от фашистских захватчиков Правобережную Украину. Разные люди действуют в ней, но судьба каждого из них типическая.
Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.
«Счастье — это быть с природой, видеть ее, говорить с ней», — писал Лев Толстой. Именно так понимал счастье талантливый писатель Василий Подгорнов.Где бы ни был он: на охоте или рыбалке, на пасеке или в саду, — чем бы ни занимался: агроном, сотрудник газеты, корреспондент радио и телевидения, — он не уставал изучать и любить родную русскую природу.Литературная биография Подгорнова коротка. Первые рассказы он написал в 1952 году. Первая книга его нашла своего читателя в 1964 году. Но автор не увидел ее. Он умер рано, в расцвете творческих сил.
В романе рассказывается о жизни большой рабочей семьи Путивцевых. Ее судьба неотделима от судьбы всего народа, строившего социализм в годы первых пятилеток и защитившего мир в схватке с фашизмом.