Попутный ветер в парусах - [22]

Когда через три дня удовлетворённая визитом в столицу и сделавшая кое-какие покупки госпожа Агила Ланик уезжала домой, в Зеристчестэр, Таиса насильно всунула ей деньги, те двадцать гиней, что ей дала тётя. Таисе пришлось выслушать ещё один град упрёков за игру на скачках (девушка не стала делать секрета из того, как заработала деньги), на что она пообещала, что больше так делать не будет. Впрочем, она и не собиралась подобное повторять – слишком большие выигрыши вызвали бы подозрения. Сумма денег, доставшаяся Таисе, была довольно велика, а все необходимые покупки она уже сделала. Остатка должно было хватить надолго. К тому же у Таисы возникла идея, как добыть ещё денег, если они понадобятся.

Глава четвёртая. Поединок, дуэль, стая перелётных камней и приготовления к походу

Учёба в любом учебном заведении похожа, распорядок дня везде одинаков: с утра лекции, вечером выполнение домашних заданий, посещение библиотеки. Учёба в Морской академии хоть и имела свою специфику, но была такой же, как и в остальных школах, академиях и прочих институтах и университетах. Но кроме академии у Таисы были ещё уроки в школе фехтования. Таиса не пропускала там ни одного занятия, а мастер Таруцио старался обучить талантливого ученика всему, что умел. Таиса уже давно превзошла Гастона, и Таруцио занимался с ней сам. В этот раз, придя в школу, Таиса обратила внимание на группу молодых людей. Роскошно одетые и глядевшие на всех свысока, они стояли кучкой в углу зала, а один из них что-то горячо доказывал мастеру. Таруцио, увидев вошедшую Таису, хитро улыбнувшись, сказал:

– Вот один из моих учеников, лучших учеников! Если вы утверждаете, что школа фехтования мастера Годвина лучше, докажите это.

Презрительно усмехнувшись, собеседник мастера неуловимым движением выхватил шпагу и замер в стойке, как бы приглашая соперника последовать его примеру. Таиса, чуть заметно улыбнувшись, попросила у мастера учебное оружие, сама она ходила без шпаги, только с небольшим кортиком, положенным слушателю Морской академии. Право на ношение таких кортиков слушатели первого курса получили совсем недавно и теперь с гордостью носили это, скорее церемониальное, чем боевое, оружие. Эти кортики свидетельствовали о том, что их обладатели уже не слушатели, а гардемарины, почти морские офицеры. Стоит ли говорить, что все товарищи Таисы носили кортики, не снимая. Сама Таиса, чтоб не выделяться, делала то же самое.

– А вам не кажется, молодой человек, что фехтовать этой зубочисткой недостойно настоящего джентльмена? – презрительно бросил атлетически сложенный франт, рассматривая скромно одетого невысокого и худенького юношу и с пренебрежением глядя на учебное оружие Таисы. У слушателей Морской академии специальной формы не было, на их статус указывали кортики, но они старались одеваться подобно морским офицерам, хоть это и было для них ещё необязательно. Таиса тоже так одевалась, со вкусом одевалась, но при этом подчёркнуто скромно. Она только сейчас обратила внимание, что молодые люди – кавалергарды, сухопутный аналог гардемаринов. У конногвардейцев не было своего учебного заведения, там новичков сразу зачисляли в полк, где старшие товарищи обучали тех всем премудростям, что должен знать офицер кавалерии. Таким ученикам присваивалось первое звание – корнет (можно сказать – офицер одного из полков гвардии). Такое положение обуславливало некоторое пренебрежение конногвардейской молодёжи к гардемаринам, ведь те ещё были как бы студентами, а они – уже офицерами. Пусть младшими, но уже офицерами! А франт конногвардеец, кривясь, продолжил:

– Оружие воина – это палаш! Я имею в виду настоящего воина!

Таиса усмехнулась. Соперничество между молодыми конногвардейцами и гардемаринами было давним и постоянным, флот и гвардия – элита альбионских войск. Конечно, став старше и опытнее, гвардейцы и моряки понимали всю нелепость своего юношеского соперничества, ведь служат они одной стране и её королю, но молодости свойственны бескомпромиссность и желание быть первым. Таиса это всё знала, и у неё появилась мысль: с одной стороны, поставить на место этого франта, с другой – почему бы не опробовать свою идею заработать, пользуясь тем, что внешне чопорные и холодные альбионцы очень азартны. Усмехаясь, она возразила:

– Оружие настоящего воина – это пушка!

И воспользовавшись секундным замешательством конногвардейца, предложила:

– Предлагаю пари, вы дерётесь своим оружием, а я своим. Вы своим палашом, а я кортиком. – Видя изумление, даже некоторое смущение, своего собеседника, он хоть и с видимым пренебрежением отнёсся к этому худенькому гардемарину, но всё же был джентльменом и видел, что условия слишком неравные. А Таиса, продолжая улыбаться, подначила: – Или вы боитесь? Ставлю десять гиней против одной на свою победу!

Юноша, что беседовал с мастером, а затем собирался драться с Таисой, спрятал свою шпагу и хмыкнул:

– Очень самонадеянно с вашей стороны, гардемарин. Если в поединке на шпагах у вас были хоть теоретические шансы, даже не победить, просто продержаться, то против палаша… Даже с палашом… Знаете ли, в приёмах фехтования этим оружием есть свои хитрости. Даже шпага не соперник кавалерийскому палашу!