Попасть в отбор, украсть проклятье - [54]
Цверг же, как истинный сын подгорного народа, чтивший заветы предков, неодобрительно крякнул и уже себе под нос, верно, думая, что никто его не услышит, пробубнил:
— Ну, ничего, даже если его эта чернявая дохляга сглазила, и верховный таки помрет, у нас в отделе — лучшие некроманты империи. За премию — поднимут, чтоб мне годовой отчет подписать…
Правда, голос у цверга был раскатистый, зычный. Таким не то что свою точку зрения до каменного тролля доносить — шпалы укладывать можно. Посему и бубнеж вышел знатный.
Ворон опять вперил взгляд в бумаги, поморщившись. А цверг, обойдя стол, начал тыкать пальцем в какие-то строки. Я же от нечего делать пристроилась на диванчике в ожидании. Оное затягивалось. Я даже успела пожалеть, что под рукой нет какого-нибудь необременительного чтива. Даже обременительное с отягчающими бы подошло… И я начала поглядывать на папки. Одна, синенькая такая, с завязочками, лежала на самом краю стола.
Ну, и взяла ее. Тихонечко так, думая, что ни ворон, ни счетовод ни обратят внимания. Это оказались сыскные листы. Убористый четкий почерк.
Из протокола допроса неудачливого убийцы императрицы (а в руках у меня оказался именно он) выходило, что действовал ныне покойный Норхорд Шобс под влиянием приступа сумасшествия. Этот бывший оружейник, увидев в новостном листке чарографию императрицы, уверовал, что Ее Величество — его бывшая возлюбленная, Франциска Ворка, с соседней улицы. Эта дочь лавочника, к которой Шобс воспылал страстью (как показала магическая экспертиза, не без помощи приворотного зелья), планировала выйти за оружейника замуж. И чтобы точно все вышло в соответствии с задуманным, а будущий супруг и не думал гульнуть налево, подстраховалась, прикупив на черном рынке запрещенного зелья. Но случилось так, что перед самой свадьбой она упала на рельсы самодвижущегося городского вагончика.
Шобс боролся. Со своим отчаянием, горем. И проиграл. Возможно, он бы сохранил рассудок, если бы не зелье. А так… Шобс начал потихоньку проваливаться в безумие. А увидев оживший портрет императрицы, которая была весьма похожа на Франциску, оружейник решил, что это и есть его невеста с соседней улицы. И она бросила его ради императора. А ведь любила всей душой. И оружейник решил ей отомстить.
Чем дольше я читала, тем больше поражалась тому, на что способен обезумевший фанатик. Одно то, как тщательно он маскировал свое сумасшествие под адекватность, говорило о многом. Раздобыть форму слуги, проникнуть во дворец с метательными кинжалами, зайти в сад поющих фонтанов, оказаться на расстоянии в три дюжины футов и уже откинуть руку для замаха, чтобы броском попасть в сердце императрицы, и быть остановленным в самый последний момент… — итог его безумства.
Я смотрела на чарографию покойного: сильный, молодой, с грубоватыми чертами лица. Словно боги подустали к моменту его создания и решили, что тонкость и изящество — это для мужчины баловство. Он, мужчина, должен быть брутален. Причем настолько, что когда теряет равновесие, то не падает, а совершает атаку на горизонтальную поверхность. Шобс, на снимке, когда его глаза были закрыты и не отсвечивали безумием, и выглядел как наковальня: простым и надежным.
— Я вас услышал, — голос ворона, чуть резкий, усиленный, с интонацией между «благодарю» и «как же вы меня достали», вывел меня из состояния задумчивости.
— Но как же подписать лист с премиями и штрафами?! — воскликнул цверг, и в руках его возникла очередная бумажка.
Ей-боги. Он был столь бесстрашным, вопрошая подобное, будто перед тем, как войти в кабинет начальства, хлебнул эликсира бессмертия. Впрочем, я не только дивилась смелости счетовода, но и тихонько возвращала папку на место. Пока кое-кто не заметил.
— Напомните, мастер Биннодиттин, почему я вас все ещё не придушил? — потирая виски, вопросил ворон.
— Потому что вы увели меня у вашего батюшки. И сделали это весьма лихо. Похлеще, чем иные крадут невесту перед алтарем у жениха из-под носа. А все потому, что я хороший счетовод. Мог бы Хозяином Форинтов быть, но вот, решил, что тут я вам нужнее… — самодовольно, как истинный цверг, ответил собственно… цверг.
— Хор-р-рошо, — выдохнул ворон. — Оставляйте ваш список на столе — и свободны.
Коротышка аккуратно положил лист на стол и, усмехнувшись в бороду, ушел. А у меня на языке вертелся вопрос: что? Вот этот Биннодиттин и правда мог быть главным казначеем страны? И ушел к ворону в отдел карателей? Быть такого не может. Да чтоб цверг — и отказался от золота?! Ведь в имперской казне его знамо больше, чем в бюджете отдела карателей…
Зато теперь я поняла, почему у ворона с отцом столь натянутые отношения: мужчины могут простить друг другу даже отбитую подружку. Но тот, кто увел у тебя счетовода, способного сделать твою головную боль о приходе и расходе немножко своей… Да, определенно, этот мастер Биннодиттин гораздо ценнее любой самой симпатичной девицы. Ибо любовь приходит и уходит, а госбюджет остается. Я подобный финт Ару бы тоже припомнила… Вот только как ему удалось сманить этого цверга к себе?
Этому могло быть лишь одно объяснение: для подгорных жителей есть кое-что выше драгоценного металла — честь рода и долг крови. И, судя по всему, последний у этого коротышки перед вороном был изрядным. Интересно, что их связывает? Этих двух? Но задать вопрос я не успела. Меня опередил встречный от Ара:
«Без зачета не пройдет!» – решила я, поджидая преподавателя в засаде. По всем правилам охоты подстерегая: с мечом, пульсаром и запасом адептского лихого безрассудства. Вот только могла ли я представить, что сданный чуть раньше срока предмет изменит всю мою жизнь? А полученный вожделенный допуск к практике обернется разочарованием. Но так ли все просто, как кажется на первый взгляд? Или у судьбы на мой счет были просто ну очень далеко идущие планы? Об одном из героев романа «Черная ведьма в академии драконов».
Главе службы безопасности нужно найти похищенного наследника, кронпринцу – свою истинную пару, а девушке из приюта – путь к свободе. Их троих судьба сводит на ежегодных боях големов. Бесприданница и благородный – счастливая сказка? Но судьба посчитала иначе.Тайна, которую хранят стены императорского дворца, подворотни городских трущоб, пески пустыни и мужские сердца, ждет. Вот только успеют ли герои найти ответы на свои вопросы? Часы уже начали обратный отсчет…
Если судьба решила, что ты должна случайно умереть в молодом возрасте, с этим тяжело спорить. Тяжело, но возможно. Особенно если вооружиться юмором, иронией и умением убеждать. И не важно, что договариваться придется с самой Смертью. А вот к чему могут привести такие переговоры, задумываешься, уже оказавшись в другом мире и теле. Мыслительному процессу помогут пересуды за спиной и милые родственнички, жаждущие упрятать тебя в дом скорби. В такой ситуации остается одно — бежать и прятаться в стенах Академии темных властелинов, ведь у тебя оказался дар некроманта: ты поцелована Смертью.
Учеба по обмену – дело хорошее. А если обмен не на земной университет, а на магическую академию из другого мира? Да и одногруппники – те еще подарочки? То драконесса каверзу подстроить норовит, то эльф презрением обольет, а нефилим вообще откровенно насмехается. А тут еще и покушения. В их свете загадочный и нездоровый интерес к скромной персоне студентки с земли становится крайне подозрителен…
Приличным невестам полагается после свадьбы жить с супругом в согласии долго и счастливо. Неприличным – сбегать из-под венца. Светлане же, едва отзвучали слова брачной клятвы, пришлось спасать мужа из инквизиторских застенков. Когда друзья – враги, а противник готов подставить плечо в трудную минуту, стирается граница между правдой и ложью, а ответ на вопрос: «Кто виноват?» – хранит глубь веков. Спасая любимого от смертного приговора, юной чародейке предстоит прогуляться по еретическому костру времен Возрождения, в эпоху галантного века умыкнуть венецианского дожа, а в век двадцать первый – угнать осла.
Одни заводят личный дневник, потому что скучно, иные — когда нет друга, я она — чтобы выжить и не сойти с ума.Угодить в мир, где главенствует магия, живут эльфы и драконы. Занять на время место дочери придворного алхимика. Выйти замуж помимо воли и стать свидетельницей убийства. Оказаться связанной клятвой мести и попытаться не только выжить в водовороте интриг, но и не потерять себя. Когда тайна и опасность становятся постоянными спутниками, единственным якорем в чужом мире становится любовь…А вы готовы окунуться в мир придворных тайн?
"В истории трудно найти более загадочную героиню, чем Жанна д'Арк. Здесь все тайна и мистификация, переходящая порой в откровенную фальсификацию. Начиная с имени, которым при жизни никто ее не называл, до гибели на костре, которая оспаривается серьезными исследователями. Есть даже сомнения насчет ее пола. Не сомневаемся мы лишь в том, что Жанна Дева действительно существовала. Все остальное ложь и вранье на службе у высокой политики. Словом, пример исторического пиара". Так лихо и эффектно начинаются очень многие современные публикации об Орлеанской Деве, выходящие под громким наименованием — "исторические исследования".
Приняв мученическую смерть на Голгофе, Спаситель даровал новой вере жизнь вечную. Но труден и тернист был путь первых христиан, тысячами жизней заплатили они, прежде свет новой жизни воссиял во тьме. Целых три века их бросали на растерзание хищным животным, сжигали на кострах и отрубали головы только за одно слово во славу Христа.
Юмор и реальные истории из жизни. В публикации бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и лексикона.
Размышления о тахионной природе воображения, протоколах дальней космической связи и различных, зачастую непредсказуемых формах, которые может принимать человеческое общение.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)
Тихая. Серая. Мышь. Именно такой я кажусь остальным адептам в тени негласной королевы академии. Вот только в ослепительном сиянии подруги прятаться от смертельных врагов лучше, чем в любом темном чулане. Но когда мне на голову совершенно неожиданно сваливается адепт по обмену, да еще и альв, это может нарушить всю маскировку. И ладно бы сей милый и скромный гость был один. Увы, программа межрасового обмена не знает жалости и границ! А где один альв, там и второй. Причем в отличие от первого наглый, несносный и самоуверенный гад, которому от меня что-то определенно нужно.