Отсветы пламени зажигают разноцветные огни. Главный среди них — желтый, цвет солнца и золота. Никогда я не видел такого богатства. Каким счастливым должен быть обладающий им!
Глажу золотые фигурки людей и священных животных, запускаю руки в сундуки и слушаю, как между пальцами льется звенящий дождь.
Чей это смех раздается в сокровищнице? Прячусь за сундук, прислушиваюсь… Тихо… Но вот опять раздается смех. Да это же я смеюсь!
Вот осел! Неужели ты никогда не слышал своего собственного смеха? Нет, мой смех никогда не был таким.
«Стоп, — говорю себе. — Очнись, дурак, иначе ты и вовсе свихнешься. Возьми, сколько нужно, и отправляйся обратно. Не мешкай. Ничего не переворачивай и не рассыпай. Не уподобляйся хрюкающему нечистому животному, которое перепортит больше, чем съест. Пусть ученые найдут все, как было. Они ведь надеялись обнаружить гробницу, в которой не побывали грабители. Да исполнятся их надежды!»
Я оглядываюсь вокруг. Во что бы насыпать монеты из сундука?
Мешка или сумки я с собой, конечно, не взял. Ибо ничто так не раздражает шайтана, как человеческая самоуверенность. Идти надо ни с чем — будто ожидаешь подарка. А возьмешь мешок — ничего не найдешь.
У самого гроба стоит небольшой сосуд, накрытый кожаной крышкой. Снимаю ее. Горло у сосуда широкое. Там отсвечивает какая-то темная жидкость.
Наверное, благовония, которыми умащивали тело царя. Ну что ж, ученым придется обойтись без них. Досточтимые господа видели всякие благовония, потеря невелика.
Куда бы вылить эту жидкость? Лужу могут заметить.
Ведь завтра сюда придет много людей.
Сосуд легкий, я без труда переношу его в дальний угол пещеры. Замечаю нору — похоже, крысиная.
«Что делать здесь крысам?» — приходит почему-то в голову посторонняя мысль. А, вот в чем дело: царь царей взял с собой в загробную жизнь множество пшеницы, наверное, урожай целого года. Крысам ее хватило на века. Но скорей отсюда! Я выливаю благовония в нору, затем наполняю сосуд золотыми монетами, которые так радостно звенят…
* * *
— Итак, я оказался прав, — сказал один из ученых другому, когда страсти, вызванные находкой, несколько улеглись. — Легенда подтвердилась. Гробница Айрамеша и сокровища не выдумка.
Он говорил под стук лопат и заступов. Рабочие расширяли вход в пещеры.
— Вы правы лишь наполовину, — невозмутимо возразил второй, и его длинные ловкие руки продолжали сортировать находки. — Ведь главного сокровища- «напитка жизни» — нет. А в легенде сказано: «Но дороже всех богатств грозного Айрамеша напиток жизни, подаренный ему людьми с вершин. Одной капли его достаточно, чтобы снять усталость после битвы, одного глотка — чтобы исцелить болезнь и залечить рану, одной чаши — чтобы продлить жизнь дряхлого старика на пять лет. Благодаря напитку прожил царь царей, величайший из великих, солнце из солнц, непогрешимый Айрамеш триста и еще тридцать лет. А если бы не надоело ему жить, правил бы благословенный Айрамеш и сегодня…»
Подошедший испытующе посмотрел на собеседника:
— Я знаю эту легенду. Она довольно оригинальна. В других цари умирали на поле битвы, а этому лнадоело жить»…
— А если и в самом деле было так? — улыбнулся длиннорукий, рассматривая сверкнувший на солнце необыкновенной красоты бриллиант. — Представьте себе: триста тридцать лет, и все битвы, походы, парады, борьба за власть и прочая бессмыслица. И опять парады, походы, битвы… Разве это не может смертельно надоесть? Как там в легенде: л…И сказал ангел горестно: «Что наделал я? Хотел многим благо принести, а продлил жизнь одному извергу и тирану на сотни лет. Нет мне прощения». И утешил его другой ангел: «Не горюй, брат. Не будет тирану радости от тиранства его. Но протекут столетия, и найдет напиток жизни униженный и бедный человек с сердцем, наполненным любовью. Принесет напиток исцеление и счастье ему и детям его…»
— Так вы все еще утверждаете, что напиток существовал? Вы верите в эликсир жизни?
— Это мог быть очень сильный стимулятор. Судя по жизнеописанию Айрамеша, в их семье было наследственное заболевание типа серповидной анемии. Братья и сестры царя умерли в раннем возрасте, а он, даже если отбросить число триста тридцать, жил достаточно долго. Ведь для всех перечисленных походов и завоеваний понадобилось время…
Ученый отвечал собеседнику совершенно спокойно, нарочно не замечая его насмешки.
Но тот не отставал:
— А кто же ему преподнес такой стимулятор, которым не располагает даже современная наука? Что это за «люди с вершин»? Может быть, космонавты с других планет? Это теперь модное утверждение, — ехидно поинтересовался он.
— Модное еще не значит неверное, — запальчиво ответил его товарищ. — Но это могли быть и жрецы. Разве мы знаем все о древних цивилизациях? Чем больше узнаем, тем сильнее удивляемся. Представьте себе, какой шум подымется в академии, когда я завтра сообщу о находке…
Он почувствовал прикосновение чьей-то руки и обернулся.
Перед ним стоял один из проводников. Он несмело попросил:
— Господин, вы сказали, что едете завтра в город. Не смогли бы вы взять с собой меня и моих мальчиков? Я уже говорил вам…
— Да, да, помню. Тебе нужно к врачу. Ладно, я захвачу вас.
