Понять дореволюционную Россию. Государство и общество в Российской Империи - [3]

"Понять дореволюционную Россию" заканчивается выводом: "Слабость социального мира, с одной стороны, и растущая неспособность самодержавия и интеллигенции вести за собой общество - с другой, стояли у истоков развивающегося загнивания системы и выкопали яму, в которую рухнул императорский режим".

Пришла революция. Началась история "нового режима", советского. Книга Марка Раева помогает понять и его. Понять: почему всего лишь после 70 лет существования "новый режчм⁹' приобрел все характерные черты "старого".

Михаил Геллер

Сентябрь 1989 г.

10

Глава I

МОСКОВСКОЕ ГОСУДАРСТВО НАКАНУНЕ ПЕТРОВСКИХ РЕФОРМ

К середине XVII века общественно-политическая жизнь Московского государства достигла полноты и высшей точки своего развития. Его институты были окончательно закреплены Уложением 1649 года. Начиная с этого времени, наблюдается ослабевание, а затем явный и быстрый упадок московской цивилизации, который через одно поколение, в момент смерти царя Алексея Михайловича (1676), привел к тяжелому кризису государственных институтов, общества и культуры. Этот кризис, в свою очередь, подготовил почву для радикальных или прямо революционных преобразований проведенных Петром I.

11

Чем же было это Московское государство около 16SO года, когда, пережив потрясения Смутного Времени в начале века, его культура, казалось бы, упрочилась и приняла окончательные формы? На этот вопрос нелегко ответить, так как русская историография обошла этот век своим вниманием больше любого другого. За исключением некоторых частных вопросов (таких, как церковный кризис, городские и крестьянские мятежи), историки обычно рассматривают эту эпоху либо как повторение или автоматическое, механическое продолжение действия факторов, возникших в царствование Ивана IV Грозного в XVI веке, либо всего лишь как пролог к XVIII веку. Характерные черты Московского государства и их динамика редко были объектом серьезных ученых трудов, которые позволили бы определить подлинное лицо культуры и общества в момент их апогея и объяснить быстрый упадок. Не претендуя заполнить этот пробел, мы постараемся отметить, хоть предварительно и поверхностно, элементы, составляющие московскую политическую культуру.

СИМБИОЗ ЦЕРКВИ И ГОСУДАРСТВА

В нашем распоряжении имеется весьма показательный для московской политической культуры после 1649 года источник - "Полное собрание законов Российской Империи", которое открывается как раз Уложением царя Алексея Михайловича. Чтобы получить представление об этом времени, нужно, разумеется, обращаться также к документам государственного и частного права и к литературе того времени. Первая черта, которая поражает при чтении юридических документов, - это практически полный симбиоз Церкви и государства.

12

Существование этого симбиоза не мешало политическому подчинению Церкви государству (особенно после смещения в 1666 году Патриарха Никона). Но несомненно, что Московское государство - то есть его государя, царя, - невозможно себе представить вне церковных рамок, в стороне от церковной иерархии и, прежде всего, Патриарха. В отличие от Западной и Центральной Европы (даже до эпохи Реформации), где постоянно сохранялась напряженность в отношениях между обществом и Церковью, религиозными нормами и мирским правом, в Московском государстве Церковь в одно и то же время давала культуре фундамент, а нации - принцип самоопределения. Царь и его подданные сами себя определяли через принадлежность к Русской Православной Церкви, и ее предписания играли роль идеологии в самом современном смысле слова. Не удивительно, что любой конфликт, касающийся ритуалов и предписаний Церкви, любая попытка усомниться в них глубоко отражались на общественной и культурной жизни страны и подвергали прямой опасности чувство национального самосознания и духовное единство московского общества. Именно это произошло при расколе, к которому мы вернемся ниже. Симбиоз Церкви и государства проявляется прежде всего в активном участии Патриарха и других членов церковной иерархии во всех общественных событиях жизни царя и страны. В праздновании крещения и совершеннолетия царских детей, свадьбах и похоронах и, само собой разумеется, в венчании на царство политические и духовные власти участвовали наравне (порядок местничества, установленный традицией, давал Патриарху первенство перед всеми остальными, за исключением самого царя). Важные законодательные акты и обращения к народу составлялись от имени царя (после совещания с боярами) и Патриарха (с согласия церковного Собора).

13

Эти ритуалы присущи всем традиционным монархиям, опирающимся на Божественное право, и, кроме отголосков византийского церемониала, они ничем нас удивить не могут. Но надо все же подчеркнуть активную и равноправную роль, которую играли Патриарх и Церковь в самом законодательном процессе.

При сравнении с Западом XVII века поражает один факт: в некоторых административных и общественных актах не проводится различие между долей духовного и долей мирского. Так, например, проведение религиозных церемоний ради защиты областей, которым грозят эпидемии или падеж скота, либо ради того, чтобы снискать Божью милость во времена недорода и стихийных бедствий, предписывается политическими властями. Эти последние не только приказывают проводить молебны и крестные ходы, но и занимаются их организацией, духовенство же играет лишь роль исполнителя. Так, воеводы обязаны ехать за иконами и раками и нести их во время крестного хода, московские административные власти выбирают и посылают иконы и мощи для выполнения ими общественно полезной службы. В области юриспруденции церковные акты частного права (о мене и продаже) и государственного права (о созыве соборов, о дисциплине духовенства, указы, касающиеся богослужений и исходящие от Патриарха и митрополитов) обладают тем же статусом, что и царские. Они объявляются и распространяются таким же образом, как и документы мирской власти, и включаются в своды законов и законодательных актов наравне с указами царя и Боярской Думы. Это следует подчеркнуть, так как эти аспекты симбиоза Церкви и государства исчезнут в первые годы царствования Петра Великого; с этого времени законодательные акты приобретут строго светскую форму и характер, даже когда будут касаться церковных дел.