Набрал Петин номер и слушал гудки в квартире, в апартаментах столь важной персоны — столяра районного ателье по ремонту квартир. И волновался, признаться: сейчас меня строго спросят, как спрашивает секретарша в приемной ну если не министра, то все же высокого чина, кто я и по какому делу. И дело-то личное у меня…
Ответил мне девичий, девочкин голос:
— Петра Андреевича нет…
— Он из больницы вышел?
— Нет, не вышел…
— А когда выйдет?
— Он не выйдет. Он умер, — ответила девочка. И чего-то ждала от меня, дышала в трубку.
Я не знал, что сказать. Ни одно из обыденных слов, которыми заканчиваются телефонные разговоры, к этому случаю не подходило. Нельзя сказать ни «спасибо», ни «передайте ему…», ни «когда позвонить», ни «до свиданья»… Я медленно отнял трубку от уха и, все еще слыша в трубке дыхание девочки, осторожно, как яичко в закипающую воду, опустил ее на рычаг.